Банкир

Прохожу. Ну да. Войнушка была нешуточная. И как и полагается, развалины дымятся. Впрочем, только на подступах к основной группе зданий. Окруженных собственным заборчиком. Куда и устремляюсь.

За мною тенью скользит мужчина в черном. На глазах этого «монашествующего»

– темные очки, на ушах – «лапша». Какие, интересно, указания на мой счет он получает? Впрочем, чего ему беспокоиться? Судя по всему, вход в это заведение – рупь, выход – пять… Если он вообще существует. Хм… Но запасной-то – должен быть!

Во обставились, а?! Третьи ворота. А за ними, за четырехметровым забором, угадывается… Замок. Е-мое!.. И башенка наличествует. Только огня в ней – никакого… Ничего. Была бы башенка, а огонек мы им устроим – мало не покажется. За пол-«лимона» «зелени» голодный офицер, малость контуженный на чеченской разборке, не то что какой-то там «новорусский» замок. Кремль спалит не икнув!

Меня встречает еще один в черном, громадного роста, осведомляется вежливо:

– Как доложить Альберу?

– Финансист.

– Больше ничего?

Ну разве я виноват, что не лауреат ни одной из премий, не член ни одной из партий, не нардеп самой Государственной из Дум и даже не рыжий?! Никаких регалий, все просто и рационально: председатель правления «Дорэксбанка». И сопутствующих предприятий. Но здесь – в другие погремушки играют. Потому произношу значимо:

– Приоритет Банкир.

Черный кивает, снимает трубку аппарата связи, докладывает:

– Приоритет Банкир вызывает приоритет Альбер. А я в это время демонстрирую жизнеутверждающий оскал камере внутреннего наблюдения, дабы вызвать у Аль-Гапоне положительные эмоции: не ждали? А мы – туточки! «Глазам не верю, неужели, в самом деле, ты пришел… Моя потеря, ты нашлась…»

* * *

Бран смотрел на экраны. На них – все комнаты и закоулки Замка. А сейчас – он смотрел прямо в глаза Сергею Дорохову… За веселым взглядом – несокрушимая решимость… Ну что ж… Сын своего отца.

Бран перевел взгляд на монитор, где отображался «белый Кабинет». Девушка спала, укутавшись в простыню. Бран бегло просмотрел справку на нее: увлечения, связи, характер… Задумался… Поднял трубку аппарата связи и отдал приказ.

Замок на двери щелкнул, и Лена сразу проснулась. Вернее – она даже не была уверена, что спала: это было похоже на забытье. Огляделась на белый кабинет, на дверь и быстро натянула простыню до подбородка.

В комнату вошли двое. Совершенно невероятных размеров мужчина, одетый во все черное, и маленький, щуплый человечек в белом халате.

– Что вам нужно? – Девушка вскинулась на кушетке. Не произнеся ни слова, здоровый обхватил ее могучими руками и уложил обратно, притиснул так, что она не могла не только шелохнуться или закричать, но даже вздохнуть глубоко.

Маленький в белом халате извлек заранее приготовленный шприц, смазал руку ватой со спиртом, аккуратно ввел иглу в вену.

– Порядок, – произнес он, закончив.

Крупный отпустил ставшее безвольным тело девушки. Накрыл простыней, и оба вышли. Щелкнул автоматический замок.

Девушка лежала вытянувшись, не в силах пошевелиться, и смотрела широко раскрытыми глазами в потолок. Из глаз ее текли слезы…

– Альбер ждет вас, – произнес человек-гора, и я шагнул за дверь.

Альбер… Ну и рожа у этого рыцаря удачи! Прямо монумент какой-то, а не человек! Массивная челюсть, в амбразуре узкого рта зажата дымящаяся сигарета. В нем чувствуется настоящая сила. А кто сказал, что я слабее? Усаживаюсь на стул, закуриваю. Памятник вперил в меня тяжелый взгляд. Ну, вот уж нет: в «гляделки» я сегодня играть не намерен. Чиркаю зажигалкой, стараясь выпустить дым колечком. Не получается. Снова стараюсь. Когда-то должно получиться?!

Сидим. Молчим. Вообще Молчалин мне куда ближе во всех отношениях, чем Чацкий. В школьном литературном курсе, как и в трудах бесчисленных грибоедоведов, в постановках классических и авангардных Молчалин – фигура, без сомнения, отрицательная: приживал, льстец и прочая бяка. А между тем… «Один Молчалин мне не свой, и то – затем, что деловой», – говорит о нем Фамусов.