Банкир

Боец извлек небольшую коробочку, раскрыл, нашел два нужных шприца, провел инъекции, начал поверхностную обработку ран.

Старший группы еще раз внимательно осмотрел крохотную каюту. Подошел к стоящей на треноге видеокамере, вынул кассету, со столика взял профессиональный мини-диктофон и лежащую рядом аудиокассету. Еще одну обнаружил упавшей под столик. Все находки поместил в пластиковый пакет, тщательно запечатал и закрепил в водонепроницаемом отделении гидрокостюма. Приказал бойцу:

– Подробную круговую съемку каюты. Затем – по секторам. Все до последней мелочи.

– Есть.

Вышел на палубу, плотно прикрыл дверь, чтобы не было видно вспышек блица, извлек мини-рацию, поднес к губам:

– Скат-два, я Корт, дай мне Базу. Человек на моторной лодке перевел тумблер рации-усилителя, включил кодированную защиту переговоров. Доложил:

– Корт, я Скат-два. База на вашей частоте.

– Корт вызывает Базу, прием.

– База слушает Корта.

– У нас осложнение. Уровень «экс».

– Докладывайте подробно – На борту три «двухсотых», один «трехсотый». Как поняли, прием?

– Что?!

– Повторяю: мы на борту. Кроме нас – три «двухсотых», один «трехсотый».

– Их всего не пять, вы уверены?!

Губы старшего скривило готовое сорваться с языка ругательство, но он сдержался:

– Уверен. Как поняли меня. База, прием?

– Вас понял. Корт… Кто-то управился раньше вас?

– Не похоже. Никто не стал бы оставлять «трехсотого».

– Яхта не была подготовлена к взрыву?

– Нет. Это первое, что мы прояснили.

– Вы нашли товар?

– Да. Он у меня.

– Вы его… проверили?

Старший снова чуть скривил губы, на этот раз презрительно: «проверка на вшивость», которую проводит этот в общем-то дилетант, оскорбительна для профессионала его класса…

– Нет.

– «Трехсотый» пригоден к транспортировке?

– Рискованно, но возможно.

– Приказываю: первое – полная съемка места происшествия. Детальная, вы поняли?

– Уже делается.

– Второе. Доставьте все необходимое для идентификации «двухсотых».

– Есть.

– Третье. Немедленно транспортируйте на Базу «товар» и «трехсотого».

Лично.

– Есть.

– Четвертое. Обеспечьте «чистоту».

– Подготовить яхту к полной ликвидации?

– Это лишнее. Барометр падает. Через два-три часа начнется сильный шторм.

Достаточно подготовить мотивированный пожар на судне, например из-за короткого замыкания. Трупы после обработки – на дно.

– Есть.

– И поторапливайтесь! На «Стреле» вы достигнете берега через пятьдесят минут максимум.

– Это невозможно.

– Почему?

– Невозможно так скоро. Четыре человека плюс «инвентарь» плюс «трехсотый».

Необходимо цеплять «лягушонка».

– Бросьте! Повторяю: мне нужны вы, товар, «трехсотый» и все необходимое для идентификации трупов и анализа происшедшего на яхте. Скатов оставите в «лягушонке». Мы заберем их через час «вертушкой».

– Не проще ли забрать всех прямо сейчас?

– Корт, вы забыли, кто принимает решения, а кто их выполняет! Вы меня хорошо слышите?

– Да.

– Выполняйте приказание. – Голос в трубке чуть смягчился. – Вертолет прибудет ровно через час двадцать. После того как вы мне все передадите.

Рисковать потерей товара мы не можем, а вертолет – слишком грохочущая штуковина… Не забывайте о пограничниках – давно не в Союзе живем…

Вот это верно… Граница России и Украины… Охраняемая… Произнеси кто-нибудь подобное предположение вслух лет пятнадцать назад, при «дорогом Леониде Ильиче», – быть ему в дурдоме с самым противным диагнозом!.. Мысли эти промелькнули у Корта мельком, оставив лишь ставшую привычной горечь…

– Есть выполнять приказание, – произнес он в микрофон. Это хоть как-то возвращало его в привычный мир… – Конец связи.

– Конец связи.

Пловец ориентировался на звезды. Ветер к утру свежел. С верхушек волн срывались колючие горькие капли. И еще – он чувствовал, что замерзает. Хуже всего, что начинало сводить спину. Он сворачивался в клубок и просто лежал на воде поплавком, давая мышцам отдых. Невероятно, но за это время он успевал даже спать – недолго, тридцать-сорок секунд, и даже видел сны. Сначала видел слепящий желтый свет… Вдох, выдох в воду… Медленно, очень медленно… Потом – бесконечно-длинные и безукоризненно-вылизанные коридоры, освещенные белым люминесцентным светом… Он еще подумал во сне, что такая идеальная чистота может быть только в морге… Или… Где же еще?.. Вдох, выдох… Теперь ему снилась новогодняя елка, и запах хвои, и теплые прикосновения ласковых пальцев…

И еще – он видел блестящую рождественскую звездочку, и ее свет наполнял радостью…