Барабаны зомби

— Ну и пусть, — произнес, наконец, Билли. — Не собираюсь я стоять в стороне, пока ему грозит опасность.

— Все, чего я хочу, — сказала Джорджия, — это чтобы ты его слушал. Если он не хочет нашей поддержки или считает, что впутывать нас в его дела слишком опасно, нам придется довериться ему. Он доверял нам в прошлом и ни разу не подставил. Просто обещай мне, что ты отплатишь ему тем же.

— Но... не могу же я просто взять и отвернуться, — пробормотал Билли.

— Я и не хочу, чтобы ты это делал, — ответила Джорджия. — Только... ты порой думаешь не головой, Билли, а зубами, — послышался звук поцелуя. — Я тебя люблю. Мы поможем ему всем, что в наших силах. Я просто хочу, чтобы ты понял: возможно, мы нужны ему не просто для махалова.

Скрипнул пол: кто-то, судя по тяжести, Билли отошел на два шага. Потом скрипнул стул.

— Не знаю, что мы еще можем делать.

— Ладно, — сказала Джорджия, открывая холодильник. — А те двое, чьих лиц ты не видел? Ты сумел достаточно близко к ним подобраться, чтобы обнюхать?

— Пытался, — вздохнул Билли. — Я стоял ближе других. Но...

— Но?

— Никакого запаха не уловил. Не успел. Гарри... Когда он переворачивал машину, была такая красная вспышка, а потом все, что я смог унюхать...

Я услышал пару шагов полегче — должно быть, Джорджия подошла и дотронулась до него.

— Что смог унюхать?

— Серу, — ответил Билли не совсем уверенным голосом. — Пахло серой.

Последовало молчание.

— Что это значит? — спросила Джорджия.

— Что я за него беспокоюсь, — сказал Билли. — Ты бы видела его лицо тогда. Ярость. Никогда не видел, чтобы кто-то так злился.

— Думаешь, он... что? Неуравновешен?

— Это ты у нас аспирант-психолог, — буркнул Билли. — Ты сама как считаешь?

Я взялся за ручку, поколебался секунду, а потом толкнул дверь.

Билли с Джорджией сидели в довольно просторной кухне; на столе стояли две открытые, но непочатые бутылки пива. Оба застыли, удивленно глядя на меня.

— Так что вы думаете? — негромко спросил я у Джорджии. — Мне это тоже интересно.

— Гарри, — произнесла Джорджия. — Я всего только аспирантка.

Я подошел к холодильнику и взял себе бутылку холодного пива. Пиво было американское, но я не слишком привередлив. Я люблю пиво холодным. Я свернул крышку, подошел к столу и подсел к ним.

— Я не ищу психотерапевта. Вы мои друзья. Оба, — я сделал глоток. — вот и скажите мне, что вы думаете.

Джорджия с Билли переглянулись, и Билли кивнул.

— Гарри, — сказала Джорджия. — Мне кажется, тебе надо с кем-нибудь переговорить. Даже неважно, с кем именно. Просто на тебя столько всего навалилось, что если ты не выпустишь хоть часть этого из себя, это может плохо кончиться.

— Люди говорят со своими друзьями, Гарри, — добавил Билли. — Нельзя свернуть абсолютно все в одиночку. А вместе чего-нибудь, да придумается.

Я сделал еще глоток. Билли с Джорджией тоже. Минут пять или шесть мы сидели молча.

— Примерно два года назад, — сказал я наконец, — я подставил себя под воздействие демонической силы. Твари по имени Ласкиэль. Падшего ангела. Такой твари, которая превращает людей в настоящих... в настоящих монстров.

Джорджия пристально смотрела мне в лицо.

— Зачем ты это сделал?

— Это была такая серебряная монетка, — ответил я. — Любой, дотронувшийся до нее, открыт воздействию. Ее вот-вот собирался подобрать ребенок, не имевший ни малейшего представления о том, что это. Даже не размышлял. Я просто накрыл ее рукой прежде, чем ребенок успел подобрать ее.

Джорджия кивнула.

— И что произошло?

— Я принял меры к тому, чтобы изолировать ее, — сказал я. — Я сделал для этого все, до чего додумался, и некоторое время мне казалось, что мне это удалось, — я отпил еще пива. — А в прошлом году заметил, что моя собственная магия усиливается демонической энергией — так называемым Адским Огнем. Его ты и унюхал, Билли, когда я перевернул ту машину.

— Зачем ты ее использовал? — спросил Билли.

Я покачал головой.

— Это от меня не зависит. Само выходит.

Джорджия нахмурилась.

— Я не спец по магии, Гарри, но, насколько я знаю, такая сила никогда не дается даром.

— Нет. Не даром.

— Тогда какова цена? — спросила она.

Я глубоко вздохнул. Потом начал стаскивать с обожженной руки перчатку.

— Мне это тоже интересно, — кивнул я, сдернул-таки эту чертову перчатку и повернул руку ладонью вверх.

Больше всего пострадали внутренняя поверхность пальцев и ладонь. Все это напоминало, скорее, не столько человеческую плоть, сколько плавленый воск — белый со вкраплениями голубого в местах, где сохранились кровеносные сосуды. Везде, кроме самой середины ладони. Там три полосы розовой, здоровой кожи складывались в напоминающий по форме песочные часы знак.

— Вот такую штуку я обнаружил, когда обжегся, — сказал я. — Это древняя руна. Символ, обозначающий имя Ласкиэль.

— Ох, — только и сказала Джорджия перехваченным голосом.

Билли переводил взгляд с меня на нее и обратно.

— Ох? Почему ох?

Джорджия взглядом призвала меня к снисходительности и повернулась к Билли.

— Это знак демона. Вроде логотипа, да? — она вопросительно посмотрела на меня, и я кивнул.