Барабаны зомби

– Вот это, – тихо произнес я. – Только мне нужно наверняка знать, что это именно те самые слова, без единой ошибки.

Шила кивнула; взгляд ее продолжал смотреть куда-то мимо меня. Рука ее перелистнула невидимую страницу обратно, и она повторила мне стихотворение с самого начала, на этот раз медленнее. Я проверил и перепроверил свои записи: все сходилось.

Дело в том, что любая ошибка в формуле вызова чревата последствиями. Если вы спутаете слова, в лучшем случае заклинание не сработает, и ваши усилия ни к чему не приведут. Может выйти и хуже: ваше заклинание призовет из потустороннего мира кого-нибудь не того – например, тварь, которой не терпится вырвать вам физиономию своими длинными, заканчивающимися щупальцами конечностями. Ну, и наконец, при наиболее неприятном для вас обороте событий, неправильное заклинание может призвать того, кто вам нужен – в нашем случае Эрлкинга, – но только крайне оскорбленного тем, что вы не удосужились пригласить его как положено. Наделенные сверхъестественной силой создания из мира духов обладают возможностями и характером из тех, о которых снимают фильмы ужасов… в общем, я не завидую тому, на кого оборачивается их гнев.

Стоит вам призвать кого-то неправильно, и вы почти ничего не сможете сделать, чтобы защитить себя. Это превращает ритуал вызова в довольно рискованное предприятие. И если я собирался призвать в Чикаго Эрлкинга, мне необходимо было быть совершенно уверенным в том, что делаю это правильно, иначе это могло стоить мне головы.

– Еще раз, – вполголоса попросил я Шилу, когда она кончила. Наверняка так наверняка.

Она кивнула и начала снова. Я проверил записи. Все совпало слово в слово и в третий раз, так что вероятность ошибки сделалась предельно мала.

Еще минуту я смотрел в блокнот, пытаясь впитать в себя заклинание, вжиться в его ритм, в цепочку гласных и согласных, имевших к языку лишь косвенное отношение. И дело не в стихотворении – тут важна частота, сигнал, сочетание звука и ритма, и я загонял его в память с максимально возможной точностью, так же, как я делаю это, чтобы призвать духа с помощью его истинного имени. В этом смысле все стихотворение представляло собой некий аналог имени Эрлкинга. Он должен был откликнуться на него таким же образом.

Когда я поднял через несколько минут взгляд, я ощутил на себе мягкое давление взгляда Шилы. Она смотрела на меня, и в глазах ее застыла тревога.

– Вы или неописуемо глупы, или один из самых смелых мужчин, кого я знаю.

– Пусть лучше буду глупым, – беззаботно сказал я. – Исходя из моего опыта, труднее ошибиться, если тебя считают дураком.

– Если вы используете заклинание, – тихо произнесла она, пропустив мою шутку мимо ушей, – и с вами случится что-то плохое, вина за это ляжет на меня.

Я покачал головой.

– Нет, – возразил я. – Я знаю, что делаю. Это будет моя собственная ошибка.

– Я не уверена, что это освобождает меня от ответственности, – она нахмурилась. – Могу ли я помочь вам еще чем-нибудь?

– Я и так вам очень обязан, – заверил я ее.

– Да, – серьезно кивнула она. – Возможно. Но мне нужно знать, что я сделала все, что могла. Что если с вами что-то случится, то не из-за того, что я чего-то не сделала.

Несколько секунд я вглядывался в ее лицо, потом невольно улыбнулся.

– Вы очень серьезно относитесь к вопросам ответственности, – заметил я.

– А что, вы считаете, что я должна относиться к этому по-другому? – парировала она.

– Ни в коем случае, – заверил ее я. – Просто необычно, когда кто-то… ну, поймите меня правильно, но я не привык, когда в том, что касается силы…

Она чуть улыбнулась.

– Не требуется много силы, чтобы причинить кому-то боль. Это гораздо проще, чем исцелять. Это всегда так, во всем. Не только в магии.

– Угу, – согласился я. – Но только далеко не все, похоже, понимают это, – я накрыл ее руки правой ладонью. Руки у нее были мягкие, очень теплые. – И спасибо, вы мне очень помогли. Если я могу отплатить вам чем-нибудь…

Она улыбнулась мне.

– Ну, есть одно…

– Да? – спросил я.

Она кивнула.

– Одна моя знакомая сказала мне раз, что о человеке очень много можно узнать по тому, как он делает это в первый раз.

Я пару раз моргнул.

– Э… Что делает?

– Вот это, – сказала она и придвинулась ко мне. Красиво она двигалась – плавно, грациозно и до ужаса женственно. Она вся состояла из теплых изгибов, и мягкой плоти, пахнущей полевыми цветами, и она перекинула ногу через мои ноги, и села мне на колени. Мягкие руки ее осторожно коснулись моего лица, и когда губы наши коснулись друг друга, она закрыла глаза.

Поцелуй начался мягко, осторожно – чувственный, но не бесстрастный, чуть сдержанный, но без тени сомнений. Горячие губы ее коснулись моих, и язык сам собой просился изучать ее рот. Может, я слишком устал, или мне было слишком больно, или меня слишком беспокоили перспективы дожить хотя бы до ближайшего вечера, но это было здорово. Еще как здорово. И поцелуем своим Шила ничего не требовала. Все, чего она хотела – это попробовать мой рот на вкус, ощупать руками мою кожу.