Барбаросса

– Теперь давайте представим, что мы заблокировали Оран. Очень скоро люди Харуджа поймут, какие силы ему на самом деле противостоят,– желающих пошпионить они отыщут здесь всегда. Что они предпримут, узнав, что их эскадре из десяти галер противостоит одна моя, а их двум тысячам пехотинцев – ваши семь рот?

– А ваш хваленый Арафар?

– В блокаде кабилы участвовать не будут. Совершить налет на лагерь Аббас Дану, вырезать своих врагов – это одно. А стоять лагерем, строить укрепления… нет, на это их не хватит. Да Арафар этого и не обещал.

– Налейте мне еще.

Мартин де Варгас быстро наполнил стакан.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, господин полковник.

– Какой?

– Что сделают люди Харуджа, узнав, что мы представляем собой на самом деле?

– Они нас атакуют и перебьют.

Капитан широко улыбнулся. Именно это ему и требовалось доказать.

– Таким образом, приказывая нам блокировать Оран, эта фламандская собака приказывает нам умереть. Умереть и навсегда, таким образом, похоронить идею войны против Харуджа.

Полковник Комарес замер со стаканом, поднесенным ко рту. Сержант тоже слегка ошалел. Фламандцев недолюбливали в армии, но чтобы так открыто высказываться!

Капитан между тем продолжал:

– У нас есть только один способ выжить – это атаковать город, причем атаковать по плану, который я только что изложил.

Полковник покачал головой.

– Вы все еще сомневаетесь, господин полковник?

– Да. План ваш слишком замысловат.

– Прямой путь не всегда самый короткий. Подумайте, я вас не тороплю, у нас есть еще около суток.

– Вы говорите так, будто это вы являетесь главным в этой операции, а не я.

Мартин де Варгас потупился:

– Простите, господин полковник, мне жаль, что я произвел такое впечатление.

На самом деле капитан ни о чем не жалел.

«Дракон», медленно шевеля веслами, продвигался к востоку. По правому борту были хорошо видны голые пологие вершины невысоких холмов. Мартин де Варгас находился на носовой площадке и напряженно всматривался в то, что происходило на берегу. Там не происходило ничего. Берег был пустынен.

Так продолжалось час, два. Илларио время от времени бросал за борт ведро на кожаной веревке и, вытащив наверх, окатывал себя и капитана.

– Жарко.

– По-настоящему жарко будет, когда начнется бой. Ведро снова полетело за борт.

Гребли далеко не все, да и то вполсилы. Те, кто был свободен, занимались тем же, чем сержант Илларио,– добывали забортную воду, чтобы ею облиться. Все были голы по пояс и покрыты белыми полотняными накидками, но это не слишком помогало.

– Всадник!

– Да, Илларио, всадник.

– Их там несколько!

– Это то, что нам нужно. Это разъезд.

Четыре конника на мгновение появились на вершине холма и, тут же развернувшись, поскакали в сторону города. Мартин де Варгас удовлетворенно потирал руки.

– Интересно, сколько галер они вышлют нам навстречу?

– Достаточно, чтобы взять нас на абордаж.

– Не ворчи, все идет по плану.

Илларио хотел было что-то сказать насчет этого плана, но удержался.

Капитан не ошибся, через пару часов прямо по курсу появились паруса четырех больших кораблей. По поводу их намерений не могло быть никаких сомнений.

Кстати, почти одновременно с их появлением из-за очередного поворота береговой линии показались укрепления Орана. Пока что все складывалось точно по капитанскому плану. Пехотинцы полковника Комареса должны были еще на рассвете появиться в виду западных пригородов, вызвать там панику, ибо пригороды были защищены плохо, и вынудить пехоту пиратов выдвинуться за городские стены.

Всадники Арафара, об этом было известно доподлинно, уже ночью обосновались в апельсиновых рощах вдоль южной дороги. Лагерь Аббас Дану был перед ними как на ладони. В лагере даже не подозревали, что где-то поблизости может быть какая-то враждебная кавалерия.

Пиратские корабли расходились веером. Уже можно было разглядеть соответствующие случаю приготовления на их палубах. На «Драконе» приготовления тоже шли, но это были приготовления особого рода, Мартин де Варгас лично проверил каждого из своих людей. Небрежность одного могла привести к гибели всех. Всех, кто не внушал доверия, пришлось оставить на берегу. Прочим была обещана награда. Капитан не знал, откуда он возьмет деньги в случае успеха. Не знал и не желал знать.

Он был уверен, что все будет хорошо.

С одной из галер запустили красную дымовую стрелу. Это был сигнал лечь в дрейф.

– Да мы и так почти не движемся! – возмутился Лозано.

– Дайте белую стрелу.

Стрела взлетела. Она означала согласие принять на своем корабле представителя сильной стороны.

С одной из галер спустили шлюпку. Прочие галеры продолжали операцию окружения. Скоро «Дракон» оказался заперт как в клетке.

Шлюпка вскоре пришвартовалась. По веревочной лестнице живо поднялся высокий молодой сарацин в белом халате и красной чалме. За серебряным поясом до полудюжины кинжалов, словно он говорил, что готов в одиночку сразиться с целой армией. Вместе с ним поднялись два человека, внешний вид не давал возможности обмануться, определяя род их занятий. Громадные полуголые звери, исполосованные вдоль и поперек самыми разнообразными шрамами. Телохранители.