Барчук

После ужина почитал газету, которую купил Николай. Новости, как всегда, поступали тревожные. Последние несколько дней главные полосы кричали о том, что Российская Империя ввела регулярные войска на территорию Литовского королевства якобы для защиты православного населения от притеснения католиков. А сегодня напечатали, что произошло ещё одно столкновение с западной империей (так называли Священную Римскую). Но великие роды — бояре и герцоги — пока в конфликт не вступали, выжидали чего-то. Простой же народ волновался. Одни поговаривали, что западный император этим летом на нас войной пойдёт, другие уверяли, что следующей весной, ибо уже июль, через пру месяцев осень наступит, а кто ж осенью воюет? А как оно на самом деле получится и насколько всех затронет — никто не знал. Если война сведётся к стычкам между знатью с их магией, как в старые времена, то для простого народа вряд ли что-то изменится, а вот если техника в ход пойдёт, это повлечёт за собой много нехороших последствий.

Закончив читать, я снова долго лежал и думал, как дальше жить и как с местными авторитетами разбираться. И начал у меня в голове зреть план…

Следующий день был самым обычным. Несколько человек сходило к руководству подавать прошение, но чем всё закончилось, я узнал только вечером, после смены.

Я шёл к проходной вместе с Николаем и группой литейщиков. Мужики обсуждали прошедшее мероприятие. Лысый бугай Антоха ругал начальство на чём свет стоит. Остальные ему поддакивали. По разговорам было понятно, что приказчик прошению не внял. Речь зашла даже о том, чтобы другие цеха подговорить на стачку.

— Так значит, не получилось? — спросил я у Николая.

— Нет, Миша, не судьба. Как о зарплате начальники наши услышали, так и выгнали, уволить грозились. Ну, всё, как обычно. Уж не знаю теперь, как быть. Народ-то на заводе недоволен. И во что это недовольство выльется… — он махнул рукой. — В общем, не бери в голову. Не твои заботы. Ты только вот что. Не ходи с нами несколько дней. Лучше отдельно иди. Подожди немного, а потом иди.

— Это почему это?

— Да видишь ли. Неприятности могут случиться.

— Да плевать я хотел.

— А вот и зря. Говорю, не ходи с нами. Неужто шкурой не дорожишь собственной?

— Не-а. Я просто не имею привычки своих бросать. И не убегаю от малейшего шороха. Думаешь, бить нас будут? Пусть попробуют.

Николай только покачал головой.

Вышли из проходной. Мы с Николаем, Антохой и ещё десятком рабочих свернули в сторону дома. Не успели отойти, как нас обогнали грузовик и легковушка и остановились перед нами. Из машин выскочили человек двадцать парней с дубинками и железными прутами.

— Вот тот здоровый нужен, — крикнул один, указывая на Антоху. — Лупите их всех.

Глава 9

Двадцать парней. И нас — человек десять. Рабочие приготовились к стычке, некоторые достали кастеты.

— Беги отсюда, — проговорил спокойно Николай.

— Отставить. До конца стоять будем, — сказал я, осматривая парней, что направлялись к нам. Огнестрела у них не было, колюще-режущих тоже не заметил. Но железные пруты тоже ничего хорошего не предвещали. Убить — может, не убьют, а вот покалечить — запросто.

Я не верил, что выстоим. Силы слишком неравные. И всё же намеревался держаться до последнего, стоять на ногах любой ценой, пока не зарядится и не выплеснется энергия, а дальше — будь, что будет.

— Мужики, наших бьют! — рявкнул Антоха на всю улицу. Вокруг было полно народу: рабочие торопились домой после смены. Тройка здоровых сталеваров, проходивших мимо, откликнулись на зов и тоже приготовились драться.

А молодчики с дубинками уже ринулись на нас. Передо мной оказался толстый мордоворот с прутом. Уклонившись от летящей мне в голову железяки, я нанёс удар бандиту в солнечное сплетение и сбил с ног апперкотом. А на меня уже второй замахивался — крепыш в жилетке. Поставив блок, сунул ему в челюсть, а потом коленом — по рёбрам. После трёх недель тренировок я вернул почти все навыки прежнего тела и теперь мог драться в полную силу.

Краем глаза я видел творящийся вокруг бардак. Кто-то, схватившись, катался по земле, несколько человек били прутами и ногами рабочего, валяющегося в пыли.

Следующему я пробил лоукик в бедро, и с локтя — в челюсть. Выхватил у него дубинку. И тут мне прилетает в бровь. Искры пред глазами, всё поплыло. Еле на ногах удержался. Меня окружили. Ну, думаю — хана. Сейчас набросятся и затопчут. И в этот момент я ощутил, как энергия наполнила тело. Наконец-то…

Удар прутом по голове я ощутил слабо. Резко обернувшись, ткнул противника дубинкой в лицо. Раздался хруст. Деревяшка пробила бандиту глазницу и вышла со стороны затылка. Отскочив, еле успел поставить блок. Второй молодчик зарядил мне прутом в предплечье, а я снова почти ничего не почувствовал: тело словно обволакивала невидимая броня. В следующий миг кулак мой обрушился на рёбра врага. Опять хруст. Несчастный отлетел на пару шагов с проломленной грудной клеткой.