Бардовские сказки

— Ой! — вскрикнул он, невольно отдёргивая руку. И тут же понял, что сделал это напрасно: искра вовсе не была горячей и не жглась; хотя мальчик и ощутил, как по его коже бегут покалывающие и щекочущие мурашки. Мальчик поёжился и засмеялся: — Что ты за чудо такое? — Спросил он бабочку, не надеясь, впрочем, на ответ. Ведь животные разговаривают только в сказках. И это очень… Нет — очень-очень-очень жаль. Вот если бы звери и птицы говорили бы по-настоящему — он узнал бы — ругаются ли белоснежный с черными пятнами соседский далматинец с невзрачной бродяжкой-дворняжкой, или обсуждают новости своего собачьего мира — собаку, лишь на днях въехавшую в дом; о чем чирикают воробьи на соседнем с домом кусте; что говорит голубь, ухаживая за подругой; и на что жалуется или чего просит бабушкин кот?

— Ты прав, я — чудо. — Неожиданно ответила бабочка звонким и мелодичным голосом. — То чудо, в которое ты захотел поверить и поверил.

— Я? Захотел? — В голосе мальчика послышались недоверие и сомнение. — Я уже давно ничего не хочу. — Он грустно вздохнул. — И у меня ничего не получается. Прежде я рассказывал ребятам сказки и рисовал; а сейчас — и слова не складываются, и образов нет. — Он снова сел на подоконник, а затем и вовсе спрыгнул на пол. Оглянулся по сторонам.

— Но ведь ты сейчас захотел, верно? — Уточнила бабочка. — Вот и получилось.

— Но ведь я и прежде хотел. — Возразил мальчик. Теперь он отчего-то вовсе не удивлялся не только размерам бабочки, но и то, что она говорила. Это показалось ему… совершенно естественным. Так, как будто он разговаривал с бабочками по пять раз на дню.

— Очень хотел? — Полюбопытствовала необычная гостья.

Мальчик помолчал, как следует подумав, а затем помотал головой: — Нет, не очень. — Вынужден был признать он. Огорчённо вздохнул. Ему, и правда, нравилось рассказывать сказки, но вот так, чтобы ОЧЕНЬ — нет. Или да, но он просто не замечал, не понимал этого?

— А чего ты очень хочешь сейчас? — Крылья бабочки теперь переливались всеми цветами радуги, и казалось, что в комнате — прежде унылой и серо-скучной — кто-то включил цветомузыку.

— Я… Я хочу… — Мальчик снова задумался. Было довольно необычно — мысленно перебирать свои возможные желания и невозможные мечты — будто стеклянные цветные шарики и яркие камушки в коробке. И отчего-то знал, был уверен, что если сейчас чего-нибудь пожелает, то исполнится самая безумная, самая отчаянная и заветная мечта его сердца; вспыхнет искрой, загорится маленьким, но ярким согревающим пламенем — как свеча, и — исполнится! Вот только… Сейчас все «шарики» и «камушки» потускнели, утратили яркость. И, значит, их надо как-то зажечь.

— Я хочу… — Мальчик замолчал, будто испугавшись своих мыслей, а потом сказал быстро, словно боясь не успеть, опоздать: — Я очень хочу снова научиться сочинять, выдумывать и радоваться, радуя других своими сказками.

Бабочка рассмеялась, и вихрь разноцветных искр закружился по комнате. Мальчик протянул руку, и несколько искр сели на его ладонь, вновь заставив поёжиться от мягкой тёплой щекотки.

— Для того чтобы радовать других, надо знать — что может этих других радовать. — Бабочка вспорхнула и затанцевала среди этого вихря. — Хочешь ли ты знать — научиться узнавать это?

Да! — Воскликнул мальчик.

— Хочешь ли ты научиться летать? — Спросила бабочка, снуя огромным радужным цветком среди искр.

— Да! — Воскликнул мальчик и даже не удивился тому — как легко ему было сейчас поверить в исполнение самой несбыточной мечты.

— Хочешь ли ты сейчас попасть в сказку? — Бабочка закружилась вокруг мальчика.

— Да! — Радостно воскликнул он, и рассмеялся.

Тут же со звоном распахнулось окно, открывая свободу к новым просторам.

— Лети! — Воскликнула бабочка, вылетая в распахнутое окно. — Раскинь руки в стороны и лети!

Яркий вихрь радужных искр подхватил мальчика, поднимая в воздух, а затем ставя на подоконник.

Мальчик твёрдо встал на подоконник, шагнул к раскрытому окну и… Остановился. Открывшаяся его взгляду картина — огни фонарей и автомобильных фар далеко внизу, свет в окнах и далёкое мерцание звёзд высоко в тёмном небе — притягивала и, одновременно, пугала.

Наверное, бабочка увидела и поняла чувства мальчика. Она подлетела к нему.

— Тот, кто всем сердцем стремится к исполнению своей мечты, не должен бояться сделать к ней шаг, преодолеть себя. Многие люди так и не достигают своей мечты потому, что боятся. Боятся изменить себя, изменить что-то вокруг. Потому что привыкли. Не бойся менять и меняться.

— Но… Там высоко. — Мальчик покосился вниз и ухватился рукой за оконную раму, ощутив, как по сердцу тонкой холодной струйкой, похожей на небольшую, но очень ядовитую змею, скользнул страх. Искры вокруг заметались и начали тускнеть.

— Не бойся! Только ничего не бойся! — Воскликнула бабочка. Она снова затанцевала по комнате. — Страх — самый опасный враг мечты, он убивает её. Не давай страху убить мечту. Не бойся!

— Я не хочу, чтобы мечты умирали! — Крикнул мальчик с отчаянной решимостью. — Я хочу, чтобы они исполнялись!