Барды Костяной равнины

Вот здесь, ближе ко времени объявленного Декланом состязания, грань между историей и зыбким царством поэзии начинает утрачивать четкость, подобно тому, как четко очерченная граница может колебаться и прерываться, пересекая болото. «Куда же девалась граница?» – может спросить озадаченный историк. Действительно, перед нами – лишь хляби неизведанной территории, по коим мы, не отклоняясь ни на шаг, проследуем ясным, отмеченным не на одной карте курсом истины.

То, что Деклан созвал сход бардов, отмечено во многих источниках. Придворные хроники короля Оро сообщают об этом так: «Наконец Деклан дал королю надежду, что рядом с ним вновь будет бард, способный напутствовать и развлекать, ибо столь велика была любовь короля к музыке Деклана, что впредь он удовольствовался бы лишь лучшим из лучших». Здесь стоит сделать паузу и уделить королю Оро толику сочувствия, так как ни один бард при его новом дворе, сколь бы он ни был одарен, конечно, не мог знать заветных баллад и сказаний его родной земли: Деклан унес их с собой в могилу.

Множество свидетельств, которые мы находим в других хрониках, в личной переписке, в счетных книгах и хозяйственных записях, указывают на отсутствие члена ведущей хронику семьи, «что уехал на равнину Стирл на сход бардов». Все это – недвусмысленные доказательства того, что сход состоялся, лежащие вне пределов поэзии. Действительно, на призыв Деклана откликнулись барды всех сословий – высокие и низкие, далекие и близкие, из богатейших дворцов и грязнейших трактиров, из рыбацких деревень севера, с западных вершин, из соленых южных болот. Со всех уголков Бельдена сошлись на равнину Стирл барды, музыканты, менестрели – всяк, кто имел инструмент или голос.

К счастью, Деклан предоставил жителям деревни недолгие несколько месяцев, отделявших зиму от дня летнего солнцестояния, чтоб подготовиться к этому. Бардам предшествовали строители, ремесленники и торговцы, баржи леса из северных пущ и фургоны с множеством прочих товаров, а за ними, в надежде найти работу после ужасной зимы, потянулись и люди. Можно представить, как, словно грибы после дождя, росли дома по берегам реки, как облепили они дорогу к школе на вершине холма. С приходом на равнину путников, богатых и бедных, повсюду расцвели постоялые дворы, трактиры и лавки.

Нетрудно догадаться: так было положено начало великому городу, впоследствии ставшему официальной резиденцией правителей Бельдена.