Бархатная смерть

– Да кто ж это помнит? Я, конечно, был ужасным ловеласом. Что ж делать, я действительно люблю разнообразие. Дирк – подлый обманщик, и в этом готова присягнуть целая стая бывших жен и любовниц.

– Она не удовлетворяла вас в сексуальном плане?

Непристойное веселье засветилось в его масленых глазах.

– Ого! Мы любопытны, не так ли?

Ева увидела, как он переменил положение, до нее донесся звон льдинок о стекло, потом он поднес к губам нечто розовое и пенистое в высоком стакане и отпил.

– Она была – и тут память меня не подводит – полна энтузиазма и восхитительна в постели, как и в других любопытных местах. В противном случае мы не дошли бы до алтаря. Но я – человек слабовольный, я всегда смотрел на сторону. Как бы то ни было, для нее я был недостаточно амбициозен, поскольку и тогда, и сейчас предпочитал плыть по течению. Ей нужен был такой человек, такой муж, который дал бы ей возможность обогащения, известности, положения в обществе. Кто-то, я полагаю, вроде покойного короля спортинвентаря. Я ленив, и мне это нравится. Мы с ней не подходили друг другу.

– Поэтому она оставила вас?

– С весьма увесистой суммой мелочи в кармане и даже не оглянувшись на прощание. Ледяное сердце и железная воля – в этом отчасти и была для меня ее притягательность. Насколько мне помнится, именно она познакомила меня с женщиной, с которой я ей подло изменил. Она предоставила мне даже слишком много возможностей воспользоваться положением. Но, когда я им воспользовался, она почему-то решила, что в этом нет ее вины. Представляете?

– Представляю. Спасибо, что уделили мне время.

– Это было забавно. Если вам вдруг захочется поплыть по течению, обязательно обращайтесь ко мне.

– Да уж, такой шанс я не упущу.

Ева отключила связь, встала и задумалась, возвращаясь мысленно к только что состоявшемуся разговору. Потом она вернулась в гостиную и попрощалась с Люсами.

– Похож на большого, жирного, самодовольного кота, – констатировала Пибоди, когда Ева пересказала ей разговор.

– Все верно. Полная противоположность Эндерсу.

– Я выступлю адвокатом дьявола, – предложила Пибоди. – Когда женщина так обжигается, естественно, она будет искать полную противоположность.

– Да, – кивнула Ева, – абсолютно логично, абсолютно разумно. Отличный план.

– Думаешь, она заранее все спланировала? Ладно, допустим. Никчемного бывшего мужа послала куда подальше. Ставим «птичку». Теперь подцепим славного парня с туго набитыми карманами. Так?

– Это она познакомила бывшего мужа с женщиной, с которой он ей изменил. Читай между строк, Пибоди. Если тебе известно, что малыш объедается мороженым, хотя у него диатез, что ты будешь делать? Поставишь перед ним большую порцию шоколадного пломбира и уйдешь? Если хочешь развестись и уйти с кругленькой суммой, всеобщим сочувствием и без единого пятнышка вины, есть ли лучший способ, чем подставить своего слабовольного, вечно глядящего на сторону мужа? Именно чего-то подобного от нее и следовало ждать. Именно так она и поступила. Я хочу еще раз поговорить с Гретой. Ты зайди к Уолшу, Пибоди, и забери файлы. Если тебе понадобится транспорт, закажи. Когда вернешься в управление, проведи поиск по повторяющимся именам. Любым, всплывающим больше одного раза в какой-нибудь программе. Эти имена проверь в первую очередь.

Ева затормозила и заговорила, не обращая внимания на протестующий вой автомобильных гудков вокруг.

– Садись за руль, я поймаю такси, а потом позвоню Рорку – он подвезет меня на поминальную службу.

Она проверила адрес по своей записной книжке и решила пройти несколько кварталов пешком, чтобы упорядочить мысли, а уж потом вливаться в битву за такси. Раз уж она была на ногах, Ева вытащила коммуникатор и позвонила Фини.

Он хрипел, как полузадушенный гусь.

– О черт, ну и голос у тебя! Совсем больной.

– А я и есть больной, разрази меня гром. Думаешь, я лежу тут в постели и пью эту мерзкую бурду из вываренной древесной коры, которую они в меня вливают, потому что я здоров?

Ева помолчала.

– Ну… да.

– Я весь горю. У меня в глотке застряли куски раскаленного стекла, у меня в голове десять фунтов соплей. И что они со мной делают? Что они делают? – Его глаза, вылезающие из орбит, напоминали мраморные шары. – Вливают в меня мерзкую бурду из вываренной древесной коры, а жена вливает в меня куриный бульон. Скоро кудахтать начну. Я не хочу умирать здесь, в этой проклятой постели. Если это конец, я хочу умереть за рабочим столом, как мужчина. Ты должна вытащить меня отсюда, Даллас. Ты можешь это сделать. Ты справишься с Шейлой.

Лицо у него горело, и Ева подумала, что тут не только болезнь, но и охвативший его панический ужас. И она вовсе не была уверена, что сумеет справиться с женой Фини.

– Э-э-э… что-что? Плохо слышно. Помехи ужасные.

– Ты мне голову-то не морочь.