Читаем Барклай-де-Толли полностью

«Может быть, — сказал Михаил Богданович генералу Толю, — князь Шварценберг составил другой план, отличающийся от нашего? В этом случае, чрезвычайно важно не оскорблять самолюбия австрийских генералов, и показать им с нашей стороны особенное уважение, а посему вам надлежит соблюсти всю осторожность и приличия, необходимые в столь щекотливом деле, касающемся, сверх того, личностей» [96. С. 196].

Согласно составленному плану, все силы союзных монархов были разделены на три армии. Первая — Главная или Богемская — под командованием князя Шварценберга, включала в себя «237 777 русских, пруссаков и австрийцев при 698 орудиях» [96. С. 202]. Русско-прусскими войсками этой армии командовал Барклай-де-Толли: они состояли из русского корпуса графа Витгенштейна, прусского корпуса генерала Фридриха фон Клейста и резерва цесаревича Константина Павловича.

Союзные монархи решили находиться при Богемской армии.

Силезская армия под командованием прусского генерала Блюхера состояла из трех русских корпусов — Остен-Сакена, Ланжерона и Сен-При, и прусского корпуса генерала Йорка. Всего эта армия насчитывала «95 322 человека и 356 орудиий» [96. С. 203].

Наконец, Северная армия, состоявшая под начальством шведского наследного принца Карла-Юхана, он же бывший маршал Бернадот, включала в себя русские, шведские и прусские войска — всего «155 112 человек при 387 орудиях» [96. С. 203].

Всего в союзных армиях насчитывалось «488 211 человек и 1441 орудие» [96. С. 203].

Тем временем Наполеон сумел набрать «559 батальонов, почти 400 эскадронов и 1284 пушки, то есть, вероятно, он имел 400 000 пехоты и почти 40 000 кавалерии» [147. С. 548].

* * *

В период перемирия Барклай-де-Толли энергично проводил устройство своих войск. Оружие было исправлено, запасы пополнены, люди и лошади отдохнули, полки были усилены прибывшими к ним резервами и выздоровевшими, так что на смотрах, произведенных императором в конце июля, войска оказались в самом удовлетворительном, а частью и в отличном состоянии. «Парад был блестящий; войска успели укомплектоваться, обшиться и обучиться» [119. С. 168].

Перемирие окончилось 27 июля (8 августа) 1813 года, но еще оставалось шесть дней, в которые, по условию, нельзя было начать военных действий, и обе воевавшие стороны старались употребить этот кратковременный срок с наибольшей для себя пользой и расположить свои войска выгоднейшим образом для начинавшегося нового похода.

После окончания перемирия, как пишет в своих «Походных записках» подполковник-артиллерист И. Т. Радожицкий, «генерал Барклай-де-Толли отдал по армиям строгий приказ о военном порядке в биваках, на марше и в сражениях. Он обещал нам важнейшие события, если только употребим последние усилия для сокрушения общего врага Европы» [119. С. 183].

Сражение под Дрезденом

13 (25) августа 1813 года Богемская армия фельдмаршала Шварценберга подошла к Дрездену в четырех колоннах, и после этого началась сильная артиллерийская перестрелка.

«В девять утра 14 (26) августа Наполеон вошел в Дрезден. К 17 часам у Наполеона в Дрездене было уже около 70 000 солдат. Союзники к тому времени имели под городом более 110 000 человек, но императора не смущал их численный перевес» [80. С. 640].

При этом союзники не спешили атаковать город, так как никто не хотел брать ответственность на себя. Русские и пруссаки обвиняли в нерешительности австрийцев, австрийцы — Барклая-де-Толли. По словам генерала М. И. Богдановича, «осторожный Барклай действительно не решался штурмовать укрепленный город, находясь по непростительной небрежности главнокомандующего (князя Шварценберга. — С. Н.). в совершенном неведении насчет средств, которыми располагает неприятель» [23. С. 129].

Как бы то ни было, «из-за несогласованных действий союзников взять укрепленный город с ходу не удалось» [24. С. 328].

А между тем, «пока союзники теряли время, Наполеон принимал меры для отражения их от Дрездена» [23. С. 132]. Что же касается боевых действий, то имела место лишь сильная канонада, конец которой положила темнота.

15 (27) августа стрельба возобновилась с новой силой. К этому времени «Наполеон располагал уже 120-тысячной армией против почти 150 000 австрийцев, русских и пруссаков, имевшихся тогда у Шварценберга» [80. С. 641].

По состоянию на август 1813 года русско-прусская армия, находившаяся под командованием Барклая-де-Толли, имела следующий состав [106. С. 236–237]:


Русский корпус (генерал от кавалерии граф П. X. Витгенштейн)


1-й пехотный корпус (генерал-лейтенант князь А. И. Горчаков 2-й)

5-я пехотная дивизия (генерал-майор Б. П. Мезенцев)

14-я пехотная дивизия (генерал-майор Б. Б. Гельфрейх)


2-й пехотный корпус (генерал-лейтенант принц Евгений Вюртембергский)

3-я пехотная дивизия (генерал-майор князь И. Л. Шаховской)

4-я пехотная дивизия (генерал-майор Д. И. Пышницкий)

Олонецкое и Вологодское ополчение (генерал-майор И. М. Аклечеев)


Кавалерийский корпус (генерал-лейтенант граф П. П. Пален 3-й)

1-я гусарская дивизия (генерал-майор Ф. В. Ридигер)

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука