Бармалей и Снегурочка

– О! Сложность номер три! – леший поднял над головой вилку из трех пальцев. – Тебе самое простое выпало. Того медведя, когда он из берлоги с ревом выскочит, надо будет остановить, привести в чувства, ну и завязать с ним переговоры. Тогда уже и мы с котом подключимся.

– Конечно, самое легкое мне! Я почему-то даже не сомневался! – стал не на шутку заводиться Бармалей, осознав, что ему уготовано. – Медведя загнать! Голыми руками!

– Не загнать! Не загнать! Тебе всего лишь надо с ним конструктивный диалог наладить. И договориться о сотрудничестве.

– Ну, да, договориться! Это когда он из берлоги в ярости выскакивает, да на меня бросается? Договориться? Как же это сделать? На бегу, что ли?

– Выходит, что на бегу. Других вариантов, уф, нету.

– Ну, или, мряу, заставь его как-то остановиться, – вмешался со своим советом Баюн.

– Остановиться?! – уж точно не мог остановиться Борис. – Ты сам-то когда последний раз медведя на бегу останавливал? Или хотя бы видел его бегущим? За тобой?

– Никогда, мряу, не видел. Но я знаю...

– Он знает! Вот ты иди к берлоге, и все тогда узнаешь!

– Мил-человек, – решительно остановил спор леший. – Надо тебе это, не надо, только все равно на тебя выпало. Кроме тебя, в лесу волшебном героев больше нет. Ты, собственно, за каким рожном к нам сюда явился? За этим же? Вот, давай, действуй. А мы тебе все условия создадим. Все, что от нас зависит.

Бармалей замолчал. Он долго смотрел на лешего, не мигая, осмысливая, что тот ему сказал. Вообще-то, Бармалей не собирался всеми этими вещами заниматься. Тем более, в герои не напрашивался. Думал, найти по-быстрому Снегурочку в лесу, да и свалить с ней сразу домой. Не вышло. Судя по всему, придется ему во всем участвовать, по максимуму, не отвертеться.

– Тогда мне нужна рогатина, – сказал он.

– Это что еще такое? – удивился леший.

– Пика такая длинная с перекладиной. С ними на медведя ходят.

– Ты с ума сошел! – вскричал леший. – Не выдумывай! Какая еще пика? Нам медведь живым нужен!

– Вы ставите невыполнимые условия!

– Мил-человек, не морочь нам и себе голову, – начал горячиться леший. – Ведь на твоих ногах Ягусины валенки-топтуны. В них ты не то, что от топтыгина косолапого, от кого угодно убежишь. Ну, вспотеешь немного, не без этого. Главно дело, под ноги смотри внимательно, чтоб не споткнуться. Ничего!

– Мне, мряу, тоже нелегко, – заявил Баюн с важностью. – Зубы заговаривать да сказки сказывать, друг мой, это тебе не лапами по дороге сучить. Это искусство!

– Да что ты говоришь! – язвительно, со злостью отвечал Бармалей. Он не любил, когда его припирали к стене, не оставляли выбора, потому и злился. – Тебе то что? Ты же профессиональный убалтыватель, вроде армейского замполита. Где остановился – там и трибуна. Рот закрыл – рабочее место убрано. Думать не нужно, все слова уже в голове по порядку разложены. А выступать все равно где, хоть перед муравейником!

– А вот это было обидно! Насчет муравейника, – сказал кот и надулся.

Бармалей подумал, что, пожалуй, да, перегнул палку. Чего это он так разошелся? Подумаешь, от медведя убежать. Это он мигом!

– Ладно, забудь! – он ласково потрепал Баюна за холку. – К тебе мое брюзжание не имеет никакого отношения. Ты реально крутой мастер уговоров. В смысле, и мертвого уговорить можешь. Прости, если что.

Кот отмахнулся.

– Да нет, я просто...

– Вы закончили? – спросил терпеливо ждавший, когда спутники договорятся между собой, леший. – Отлично. Тогда пошли.

До ельника, за которым по тропе ходил дозором великан Волат, действительно, оказалось недалеко, пять минут хода. Там они, по знаку проводника, снова залегли в снег. Залезли под распластанные над самой землей еловые ветви и затаились.

– Почему бы нам не пройти, пока никого нет? – спросил Бармалей.

– Не получится. У великана такой тонкий и направленный слух, что мышь незамеченной через тропу не прошмыгнет. Нас он и подавно засечет, и тут же явится со своей дубиной, – объяснил лесной сержант. – А теперь тихо! Ша! – скомандовал он приглушенно. – Стынь-сарынь! Мы на исходной позиции. Баюн, приготовься, да смотри в оба! Волат с того боку появиться должен. Как увидишь, выходи навстречу и бай ему, что хочешь, что на ум придет, но чтобы он с этого места не сошел. А, нет! Наоборот! Уведи его отсюдова!

– Да это понятно, мряу!

– Тсс!

Все замерли, прислушиваясь. Вскоре отчетливо проявился и стал быстро приближаться хруст снега под чьими-то тяжелыми шагами.

Хрум, хрум, хрум, хрум.

Ритм у тех шагов был довольно странный, прерывистый, будто идущий останавливался через каждые несколько шагов, замирал на пару минут и шел дальше.

Прислушивается! – сообразил Борис. Ах, ты, хитер бобер...

Он не додумал до конца, потому что увидел появившегося на тропе великана, и все мысли в его голове замерли в священном трепете.

Когда, до этого момента, леший или кто-то другой говорили – великан, великан, он думал: ну, на голову выше него, ну на две. Но то, что увидел своими глазами, он даже вообразить себе не мог.