Барон-дракон (СИ)

И какого бы черта задираться?! Она же только что спасла ему жизнь. Нет! Лезет, прям таки прет, хамская мужская бравада. Она будет права, если просто выкинет его из машины. Сумку - следом. И матом еще запустит.

— Могу не ждать, - просто ответила Ольга.

— Извини. Я, кажется, пьян. Если все нормально, выйду и скажу. Идет?

— Договорились.

Его тут ждали, дождаться не могли! То есть на вахте его пропустили, только отобрав паспорт, а вот Димка встал в дверях стеной, заявив, что принять его у себя сегодня никак не может.

— Мне на одну ночь, - унизился до просьбы Вадим. - Завтра что-нибудь придумаю.

— У меня дама.

Он врал. Не было у него женщины. Была пустая теплая комнатка - угол, в который он не захотел пустить человека, многажды Дмитрия Сергеевича оскорблявшего… самим фактом своего существования. А что из такой дали в морозную ночь к человеческому жилью не выбраться, так то -

Бог подаст.

Вадим не сказал ни слова, развернулся и пошел к вахте. Может, разрешат остаться до утра? Но тут его просто не стали слушать. Белесая, разъехавшаяся в поясе вахтерша, со значением смотрела в окно, за которым послушно фырчал джип. Иш, катаются! В пору пускать в ход свое безотказное обаяние, но к ней из каптерки подгреб такой же белесый и широкий мужик. Сразу стало ясно, на любую попытку внедрения последует отпор. Ангарский на всякий случай поинтересовался:

— Остаться до утра можно?

— Не положено.

В глазах у обоих тлела неприязнь не только к нему - ко всей джиперной популяции. Попробуй, объясни таким, что джип случайный, и женщина за рулем - случайная счастливая звездочка, которая пала в ладонь, чтобы исполнить одно единственное желание. Не захотел барон Старой крови, он же КТН замерзать в сугробе, сильно не захотел, судьба послала ему Ольгу. Но далее эксплуатировать мимолетный подарок фортуны нельзя. Другой раз не пошлет. Так и сгинешь.

Вадим подхватил сумку и вышел на улицу, бухнув на прощание дверью, так что задрожало тонкое оконное стекло. Знакомо жутко сдавило холодом. Заболела кожа на щеках. Приморозил таки, пока топал по пустырю.

Он не побежал к машине, нарочно постоял у дверей негостеприимной общаги, дал холоду, пробрать до костей. Соматика погонит в тепло. Она, родимая, всякую философию, всякую этику вывернет наизнанку. Хотя, существовали же во все времена схимники, постники, страстотерпцы, флагеланты, наконец. Вадим, однако, был уверен, чтобы встать на сей путь, надобно основательно съехать с катушек. Сумасшедшему, как известно, и море по колено. Тьфу, тьфу, тьфу! Иисусе

Христе, Сыне Божий, я не хотел тебя обидеть. Не о Тебе речь. И вообще - дама ждет. А что плетусь обратно побитой собакой, то есть победителя из меня не получилось, уже наплевать - опять продрог.

— Облом? - без тени злорадства спросила Ольга.

— Облом, - в тон ей отозвался Вадим.

— Куда теперь?

— На вокзал. Пересижу до утра. Завтра уеду в соседний город. Там остались товарищи. Приютят.

Встретят ли там с распростертыми объятиями, еще вопрос. Но плакаться такой уютной, уверенной, чистенькой, богатой, в конце концов, женщине в жилетку Вадим не стал бы даже под пыткой. И тут же кольнуло: а не скатываетесь ли вы, Высокий Господин, к примитивной обывательской неприязни, не встаете ли в позу вечно правой нищеты? Ни фига! Социальная грань тут ни при чем, скорее - сексуальная.

— Я тут позвонила кое-кому, пока вас не было, - мягко и как-то даже осторожно начала Ольга, -

У моих знакомых есть в городе квартира, они используют ее под склад. Там сейчас пусто, можно пожить несколько дней. Особого комфорта, правда, не обещаю…

— Как они отнесутся к незваному гостю?

— Я спросила у Маргариты, она не против. Под мою ответственность.

— Ты неосмотрительна. Вдруг я там устрою пожар, потоп или оргию?

— На оргию пригласи. Никогда не участвовала.

Она легко подхватила шутливый тон, и сразу стало ясно, с ним она в той квартире оставаться не собирается. Так они теперь и будут общаться. Юмор сыграет роль буфера. Сбиваться на серьезность не стоит, завязнешь в вопросах: что делать, и кто виноват. Перешагнуть через доверительно товарищеский тон трудно, а со временем станет вообще невозможно. Так что, твердая почва под общение подведена. Ольга с нее не двинется. Если он не приложит усилий. А он их прикладывать не станет. В этой женщине вдруг померещилась некая опасность, некая размытость границ. Сморишь и видишь зыбкую радугу, а заглянешь за нее - пропасть - до дна не долететь. К тому же она сама, первая начала строить дистанцию. Находится в высоком градусе влюбленности - не до случайного мужика? Нет, не то. Он такое нюхом чуял. Верная жена? Не подходящее амплуа для такой женщины. Отдельные экземпляры в истории, конечно, встречались. Но только в литературе. В жизни Вадим таких не видел.

В салоне пронзительно тренькнуло. Из гнезда между сиденьями Ольга достала миниатюрную трубку, откуда отчетливо зарокотал мужской голос:

— Ты на работе?

— Уже еду домой. Когда ты вернулся?

— Только что. Поел. Ложусь спать.

— Ложись.