Барон ненавидит правила

— О, ты и её попробовал? — Глаза Волкова сверкнули любопытством. — Однажды учитель показал нам, как она работает… Эффект был грандиозным. Мгновенное нарушение работы любого артефакта!

Он продолжил говорить с таким возбуждением, что я сразу понял — Волков был не просто учеником Ланцова.

Да он его настоящий фанат!

— Кстати, Максим, надеюсь, тебе не покажется грубостью… — Он смутился ещё больше. — Не мог бы ты зарисовать для меня те Печати, которые найдёшь в дневнике? Видишь ли, я помню далеко не всё, а увидеть их не могу…

— Ага, конечно! — Я посмотрел на него как на идиота. — Печать сработает, как только я перенесу её на бумагу. Мало ли какой у неё будет эффект. Кому как, а мне Воронка посреди комнаты не нужна!

— Что? Почему сработает? — Волков удивился, а потом рассмеялся. — Нет, Максим, ничего не случится, если рядом с основной ты начертишь Печать Отмены. Она очень простая и входит в разрешённый перечень.

Носком ботинка он принялся вычерчивать прямо на земле какой-то мудрёный знак.

И почти сразу я почувствовал, как по спине бегут мурашки.

Подслушивающая техника! И, зараза, крайне мощная!

Волков поймал мой взгляд и насторожился.

— Тоже это чувствуешь? — тихо спросил он меня.

— Ага. Какой-то придурок решил нас прощупать!

Волков вгляделся куда-то в пустоту, и я ощутил, что он плетёт чары.

Какая-то дикая смесь из Стихийной, энергетической и ментальной магии.

Такую обыкновенному Одарённому даже на четверть не потянуть. Только обученному Абсолюту.

В этот раз даже такая магия ему ничем не помогла.

Также как и Дар Следопыта.

Кем бы ни был этот человек, своё дело он знал. Мгновенно почувствовав угрозу, он обрубил все энергетические связи.

Дотянуться до него не удалось ни мне, ни Волкову. А если Абсолют и Следопыт не могут что-то сделать, то тут явно замешана магия самого высокого уровня…

— Очень мощная защита, — с уважением кивнул Волков.

Рисковать мы с ним не стали. Он поставил свою защиту, а я, незаметно для него, разместил одну из своих блокирующих Ловушек.

Теперь того, что нас подслушают, можно было не опасаться.

Волков продолжал водить по земле носком ботинка и скоро закончил начатую им Печать Отмены.

Она оказалась совсем несложной. Для того, чтобы её запомнить, мне хватило одного взгляда.

Этим Волков не ограничился и подробно рассказал, для чего эта Печать нужна.

Оказалось, что она была очень толковой. Если научусь быстро её воспроизводить, то в бою она мне точно пригодится!

Пока он говорил, я слушал его вполуха. Мне и без его лекций было о чём подумать.

Значит, Одинцовский специально настроил свои детекторы и артефакторы на поиск Печатей Ланцова. При этом сделал он это, скорее всего, сам, а не по приказу Императора.

Зачем? Это было пока непонятно.

Но у меня возникло стойкое ощущение, что князь ведёт собственную игру…

И я каким-то образом оказался в ней замешан!

— Максим, ты меня слушаешь? — Взгляд Волкова остановился на мне.

Другой бы, может, не заметил, но от Абсолюта не укрылось, что мои мысли витают далеко от его объяснений.

— Ага! Каждое слово.

— А ну-ка повтори последнее, что я сказал! — Он усмехнулся и встал, уперев руки в бока.

Ну чисто строгий преподаватель, готовый завалить нерадивого ученика.

Пусть приготовится обломаться!

— Печать используется для отмены действия других Печатей. Её можно распространить как на отдельную Печать, так и на несколько сразу. Подобный эффект достигается, если использовать расщепление силы. Для этого требуется…

Память у меня всегда была отличная. Также как и слух. А благодаря долгим тренировкам я продолжал прислушиваться к окружающим звукам, даже когда мои мысли были далеко.

— Ладно, понял! Хватит! — Волков не дал мне договорить. — Кто же знал, что у тебя такая отличная память…

— Могли бы спросить! — Я хитро ему подмигнул. — И кстати, отличная у меня только память. А вот магические навыки можно и прокачать…

Намёк Волков понял сразу.

— Хочешь потренироваться? Да без проблем! Но учти, Максим, жалеть я тебя не стану!

— Очень на это рассчитываю!

* * *

Вениамин Викторович Баринов был крайне недоволен.

То, что случилось сегодня в его Академии, не лезло ни в какие ворота.

Одинцовский и раньше заявлялся к нему со своими дурацкими проверками. И далеко не один раз!

Каждый раз они заканчивались одинаково. Ректор встречал дорогого гостя хлебом и солью, ставил на стол самые дорогие кушанья и эксклюзивный коньяк.

Ну а потом, выслушав, что Академия работает с нарушением всех возможных правил, и её нужно закрыть, осторожно вкладывал в карман Одинцовского пухлый конверт.

Схема работала исправно на протяжении многих лет.

Но сегодня всё пошло не по плану!

Одинцовский заявился в Академию, не предупредив о своём визите. И вместо того, чтобы пить коньяк и изучать документы, он велел собрать всех преподавателей и студентов для проведения проверки.

И не на что-нибудь, а на остаточные проявления Печатей Ланцова!

— Яков, ну что за дурацкие обвинения! — Баринов попытался сопротивляться. — Мы — приличное заведение. Лучшее во всей Империи! Никто из моих преподавателей и студентов никогда бы не стал…