Барон поневоле

С глубоко спрятанным чувством сожаления вонзил нож в вытекший глаз. Дикарь, хрипло вздохнув последний раз, вытянулся и замер. Его душа повисла под потолком. Артем почувствовал жажду и голод, но это были другие ощущения, он голодал магически. Поэтому быстро поглотил душу и почувствовал себя легко и непринужденно. Ушли донимавшие его мрачные мысли, глубоко запрятанные муки совести за совершенные убийства. Голова слегка закружилась, и наступила минутная эйфория.

«А раньше я горел», — подумал Артем и приказал юшпи войти в тело. Мертвец дернулся и открыл один глаз.

В доме у стены, на второй половине, была яма для хранения продуктов, накрытая сбитой из досок крышкой. Подобие подвала. Артем подошел и поднял крышку. Яма была большая, обложенная камышом. В ней мог поместиться человек. В этом доме она пустовала, что говорило о том, что здесь давно никто не жил, а горящий очаг поддерживали по традиции.

— Полезай в яму и там жди моего приказа! — приказал Артем.

Мертвец, с трудом поднявшись, шатаясь и размахивая конечностями словно гуттаперчевый, направился к яме. В нее он просто свалился и замер.

— Досаливайся! — усмехнулся Артем и закрыл крышку.

Скоро должен наступить рассвет, решил Артем, и пора было уходить.

— Свад, ты со мной? — спросил он.

— Опять по кустам бегать и прятаться? — отозвался гремлун. — Не-е. Я лучше здесь останусь. Тут и пожрать можно, и отдохнуть. Ты иди, встретимся здесь.

— Ты какой-то грубый стал, Свад, раньше я не слышал от тебя таких слов — пожрать, дерьмо… А вообще как хочешь, дух озера, я пошел. — Артем вышел на первую половину дома, где горел очаг, и сплюнул от досады. Одежды не было. Зачем женщина ее забрала, оставалось загадкой. Может, хотела таким образом удержать его? Или чего еще надумала? — Артем терялся в догадках. Не пойдет же он в одних подштанниках. Он огляделся еще раз.

«И сапоги забрала!» — покачал он головой. Надо снова к Сваду обращаться. Артем вернулся в спальню, как он назвал вторую половину дома.

— Свад, у меня проблема, — обратился он к коротышке, — поможешь?

— А когда их у тебя не было? Ты сам одна большая проблема. Меня сюда вытащил…

— Ну хватит, Свад. Мне позарез нужна помощь. Женщина ушла и забрала мою одежду.

— Я-то чем тебе помогу? — удивился гремлун. — Свою отдам?

— Не надо мне твоей, она на ребенка. Ее дом справа, как выходишь, стоит. Заберись и укради ее.

— Кого, женщину?

— Зачем мне женщина? Одежду мою укради.

— А-а! Хорошо, должен будешь…

— Свад, хватит торговаться. Мы же почти родственники. Какие счеты между братьями.

— Ладно, не ворчи, дылда, я пошутил. Жди, скоро буду.

Артем сел на постель и задумался.

Слишком он стал доверчив и неосмотрителен. Это до добра не доведет. «Сейчас оденусь и уйду. Больше здесь не появлюсь. Стоп. Как не появлюсь? А „засоленный“ мертвец? Он мне нужен. Придется прийти сюда завтра. А пока можно посмотреть, что творится в окрестностях и определить маршрут».

Артем выпил глоток эликсира концентрации, вошел в транс и поднялся на поселком. Стояла ночь, но небо на востоке уже посерело. Звезды стали тусклыми, и первые несмелые переливы птиц зазвучали над поселком. Поселок был сонным и тихим. На вышке дремал часовой. Ночная стража сидела у общинного костра, и воины о чем-то тихо между собой говорили.

Артем облетел поселок и собрался посмотреть, что там на западе. Но краем глаза увидел мелькнувшую тень.

«Коршун, что ли?» — подумал Артем и отвернулся. А в следующее мгновение вокруг него собралась толпа теней. Они были черны и полупрозрачны. Завертели вокруг него хоровод, закружились. Артем поднялся выше — и они тоже поднялись следом за ним. Продолжая кружиться, они теснее обступали его. Артем устремился вниз, и тени набросились на него, как стая ворон на сокола. Артем почувствовал, что не может шевелиться. Его сжали и потащили в сторону. Сначала Артем пытался вырваться, а когда понял, что не в силах, запаниковал. Его тащили к большому лицу в шапке с оленьими рогами. Оно мерцало в воздухе, и глаза его были закрыты, как у спящего.

Ничего хорошего для себя Артем не видел. Лицо было ему знакомо и принадлежало шаману Хойроку. Неожиданно глаза открылись, и хищная довольная улыбка растянула тонкие губы шамана. Он широко разинул рот, и тени потащили Артема в эту пасть.

Вот теперь его пробрал настоящий ужас. Артем заорал и, заметавшись разумом, с воплем воззвал к Илю. Ухватился за него, как за соломинку. Так всегда поступает человек, когда стоит у черты. Перебрав все способы спасения и не получив его, обращается к тому, в кого всю жизнь не верил, как к последней надежде.

— Иль! Я погибаю! Помоги!

Его тянули все быстрее, а пасть открывалась все шире. И хотя Артем упирался, это мало помогало ему. Он чувствовал свое бессилие, и от этого ему захотелось по-детски плакать. Обидно так бесславно умирать…

— Не хочу! Иль!.. Помоги-и! — взывал он.

Вспышка яркого света разогнала тени, разорвала их в клочья. И у самого рта шамана Артем камнем полетел вниз.