Барон Серж де Сангре. Книга 2

– Бьют наши-и-их! – истерически заорала девица, словно обезумевшая, прыгая по шатающемуся и трещащему трапу. – А-а-а! Там бьют! А-а-а!!!

Пьянствующая толпа всколыхнулась, раздались крики. Из всех закоулков и с корабля полезли разбуженные полупьяные матросы. Этим людям не раз и не два приходилось вскакивать посреди ночи, чтобы тут же схватиться за оружие. Кто-то пнул припорошенного мусором пьяницу, другой, ругаясь, спрыгнул под палубу.

По трапу застучали тяжелые шаги двух матросов с топорами в руках, первыми сбежавших на набережную. Но для пиратов эта ночь была полна неожиданностей.

Разбираться куда я угодил и что тут происходит времени у меня уже не было. К приближающейся ко мне группе пьяных моряков начало подходить подкрепление, такое же пьяные, но гораздо более многочисленное. То, что я попал к пиратам, мне сало ясно почти сразу, добропорядочные, пусть даже перепившие, матросы так незнакомцев не встречают, им для драки нужно какое-то время, нужен повод. Поэтому и я раздумывать не стал. Те несколько десятков метров, что разделяли меня и основную часть морских разбойников, я преодолел за считаные мгновения.

* * * * *

Увидав как четко и слаженно действует пара пиратов, как грамотно они берут незнакомца в «коробочку», полусотник зажмурился, проклиная себя за малодушие и за то, что прислушался к словам мага. Как бы вторя его мыслям, до него донёсся звон выбитого из рук клинка, а спустя мгновение хрипы и бульканье разрубленного горла. А потом… а потом истошный крик пьяной проститутки вернул его на грешную землю. И он стал свидетелем невозможного боя, боя одного против многих.

Бегущий детина замахнулся топором и ударил им незнакомца, который, видимо машинально, заслонил голову рукой. Топор треснул, словно угодил в камень. Незнакомец, худой высокий человек в темном плаще, молниеносно развернулся ко второму пирату, врезал ему кулаком в челюсть – и убил, его голова буквально коснулась затылком спины. Следующим ударом он расколол башку первому, который, остолбенев, таращился на обломок топорища в руке. Расправившись с двумя противниками, он ворвался в оголтелую толпу и широко расставил руки, с зажатыми в них клинками, преграждая остальным путь. На него набросились несколько матросов с мечами и топорами, но у необычайного воина тело и впрямь было из камня… Шатаясь под многочисленными ударами, он отступил на два шага назад, при этом потеряв кинжал – но и только. Какая-то неведомая сила отбросила самых резвых пиратов от незнакомца, только один не успел. Рука незнакомца схватила его за горло сминая и дробя гортань.

Кратких мгновений передышки чужаку вполне хватило, чтобы подготовиться к встречи очередной волны пиратов. Как успел заметить полусотник, до этого момента незнакомец предпочитал работать кулаками и ногами, лишь изредка «угощая» того или иного пирата ударом замысловатого эфеса своей шпаги. Салей видел, как он пнул еще одного, ломая ему ногу, третьему раздробил череп, словно глиняную миску. На незнакомца с ревом мчались все новые противники, готовые снести врага своей массой, что могло бы удаться – но во всеобщей суматохе, когда вылезающие из-под палубы матросы хотели бежать на берег, а другие в суеверном страхе пятились от трапа, не могло быть и речи о том, чтобы навести хоть какой-то порядок, в темноте, едва рассеиваемой светом луны, немногочисленных корабельных фонарей и горящей на берегу смолы, мало кто понимал, что, собственно, происходит. Но в какой-то момент странный гость наконец разозлился, потерял терпение и двинулся вперед, сокрушая каждого, кто оказывался в пределах досягаемости его шпаги. Полусотник замер, наблюдая за красивейшим танцем пришельца, когда каждое его движение заканчивалось чьей-то смертью. Когда в его руке появился второй клинок, полусотник не заметил, но две шпаги плели вокруг тела незнакомца настоящую стальную завесу, с легкостью отбивая и мечи, и топоры, и брошенные в него ножи.

Внезапно пираты замерли, хмель покинул их и они ужаснулись, тому, что смог натворить всего один человек. В этот момент Салей почувствовал, что кто-то пихает его в бок. Это был маг.

– Салей, самое время, командуй своим…

– Взять их! – чуть повернув голову скомандовал полусотник.

Солдаты, похоже, превратно поняли приказ, поскольку переулок в одно мгновение наполнился стонами убиваемых пиратов. Легионеры, уже много месяцев презираемые как всем этим сбродом, так и мирными жителями города, мстили за убитых прошлой ночью товарищей – троих парней из патруля. Окруженных и убитых в самом центре города, о которых никто не собирался вспоминать. Ни подкупленные урядники Имперского трибунала, призванные выслеживать и судить преступников, ни безразличное начальство, ни, наконец, запуганные городские власти – никто. Мстили за себя, за своих мертвых друзей, за свою беспомощность, мстили за своих матерей и детей.