Барон

Я повернулся к Агнару и укоризненно покачал головой. Тот готов был сгореть со стыда. Переминался, отворачивался и прятал глаза, как мальчишка. А мне хотелось сорвать свой сияющий камзол и бляху, как у немецких военных гаишников. Одна Лиза стояла внешне невозмутимая, но с таким торнадо в душе! За неё было обиднее всего! По рвал бы Гилю, если б не Лиона. А она ещё и вызовы в разговорник игнорировала. Почему? Злость ещё долго не уходила. «Ну, Лиона, после свадьбы не отвертишься!»

Праздник оказался испорчен. Мы старались делать вид, что ничего не случилось, но настроение… На Рона и особенно Агну страшно было смотреть, она еле сдерживала рыдания.

Оставшиеся поздравления прошли скомканно. Потом мы сидели за столами на заднем дворе, а простые обитатели – на площади перед храмом. Играла живая музыка, пили, ели, танцевали, вручали подарки. Происшествие с Гилей в конце свадьбы забылось под влиянием спиртного, но осадок остался, огромнейший осадище…

– Лиона, какого демона ты меня остановила? – спросил я сразу после свадьбы.

– Понимаешь, Егор, у неё было такое отчаяние в душе, такая решимость на всё, такое горе… Она душу демонам готова была отдать, лишь бы нам стало хоть чуть-чуть горше. Она смерти себе хотела, ты же сам видел!

– На публику она играла, а ты её отпустила!

– Да, отпустила! Что ты на меня так смотришь? Да, я, я виновата! Отпустила её – виновата, разлучила с любимым – виновата! Куда мне теперь деваться?! – прокричала она и… разревелась.

«Серьёзное чувство вины у женщины. Разлучницей стала, и про мужа до конца не забыла, – подсказала Фиона. – Издержки воспитания. Не поверишь, что графиня».

А всегда невозмутимая Лиона открыто рыдала, еле успокоил. Вот у кого горе!

– Мне Богиня моя посоветовала, – неохотно сообщила она, когда проплакалась. – Она смертью проклинала, умерла бы – проклятие обрело бы полную силу.

– Сразу бы об этом сказала!

– Не люблю я её слушать, – ответила нехотя, после задумчивой паузы, – вроде как не я ей, а она мной управляет. Из-за неё тогда и в разговорник не отвечала. Не хочу, чтобы другие знали…

Весь следующий день Рон ходил хмурый, а Агна с утра заплаканной. От Лионы с Агнаром они отстранились. На целые сутки. Потом старые друзья выяснили отношения и вдрызг напились самогоном, напрочь отключив отрезвление стихиями.

Про свадьбу по радио не было сказано ни слова – я запретил. Про приезд принцессы – тоже. Впрочем, родители её не потеряли, у неё оказался разговорник, она их успокоила и категорически отказалась поработать словесным посредником в разговоре между мной и отцом. Что её ждёт дома – неизвестно. Домашний арест, не меньше. А пока она не отходила от Витара. Да и он от неё. Весь наш рабочий график полетел к чертям, а он этого, казалось, даже не замечал.

Я обратился к нему через два дня после свадьбы, сразу после отгрузки очередного конвоя в Шелтон. Вулар в этот раз не приехал, зато в конвой включили двух магов, и груза забрали гораздо больше: по двести огненных и световых «арбалетов» второго уровня и двести пятьдесят «демонских» амулетов плюс рации.

– Витар, друг, в конце концов, сколько можно? Агнар запарился без тебя, и, надеюсь, про Шелтон ты ей ничего не рассказал?

– Ты что, Егор, за кого ты меня принимаешь? – обиделся Витар. – А с Агнаром… обещаю, что не буду от него отходить, как только Асмильда уедет. Уже скоро, через два дня, – сказал упавшим голосом. – Занятия же с учениками я провожу каждый вечер!

– Конечно! Вместе с принцессой! Интересно, на кого больше ученики смотрят?

– Да ладно тебе, ты, что ли, никогда не влюблялся?

– В ущерб работе – нет, – слукавил я. – Что, так серьёзно? По-моему, поначалу ты был от неё не в восторге.

– Ничего ты не понимаешь! Она, она… Да ну тебя!

– Хорошо, насчёт характера говорить ничего не буду, но она принцесса! Ты понимаешь, что тебе ничего не светит?

– Не трави душу. Она тоже по этому поводу расстраивается. Будет уговаривать родителей. Двоих женихов она спровадила, характер у неё о-го-го!

– Заметил.

– И отец её любит, и не наследница она. Может, получится? – сказал с такой надеждой, что я сглотнул вертевшуюся на языке язвительную остроту.

– Не знаю, но думаю, вряд ли. Тем более ты шелтонец.

– Ну и что! Война всё расставит по своим местам, а я выживу. Мне теперь есть для кого. И её в обиду не дам. Ты мне поможешь?

– Очнись, Витар! Мы все тебе поможем, как и ты нам! Совсем сбрендил?

– Извини, – он улыбнулся, – наверное, точно сбрендил. Как представлю, что она уедет, так… да что об этом говорить.

– Ничего, держись, друг. – Я хлопнул его по плечу. – Всё у тебя получится, я уверен. – И спросил тихо: – Вы с ней спите?

– Да пошёл ты! Какая разница, разве в этом дело!

Но по мелькнувшему в эмоциях довольству я понял – спят. Да и Асмильда подозрительно тихая стала. Ох уж это благородное воспитание! Рыцарь. Но своего не упустил, молодец. Интересно, как охрану дурят? Наверняка папочка их и на это настропалил.

– Совершенно без разницы, ты прав.

Вечером того же дня меня отозвал начальник охраны принцессы, Левин.