Баронесса де Крейс (СИ)

По большому счеты, виселиц должно быть пять, а не четыре. Но приговорить к смерти не рожденное дитя… Я не могла так поступить.

— Тебе необязательно на это смотреть, — заметил Ронан.

Он думал, что я не видела никогда смерти до отделения головы Феракса от его туловища? Он ошибался, я десять лет провела в обители, я видела как люди, что искали помощи, все же умирали в мучениях и страданиях. И смерть как таковая меня не пугала. Поэтому я наверное ничего и не почувствовала, когда Ронан сразил Феракса. Но смерть барона принадлежала северянину, не мне.

А вот эти четыре жизни я могла записать на собственный счет. И в какой-то момент я неожиданно для себя поняла, что меня не мучили и сомнения. В обители учили что каждая жизнь важна, и никто кроме Великих Отцов не смеет отнимать ее у человека. И я долгие годы верила в это учение. Но сейчас я без колебаний подняла руку, чтобы стражи выбили ящики из под ног приговоренных к смерти.

— Постойте, баронесса! — жрец вновь подскочил ко мне. — Не торопитесь, подумайте не только об их душах, но и о своей. Ведь после смерти Великие Отцы и вас заставят предстать перед их судом. И что вы ответите когда вас спросят могли вы бы их помиловать? И когда вы ответите да — их жизни были в ваших руках, то почему спросят Отцы вы не проявили милосердия? Почему вы нарушили главный постулат Отцов?

Единственная причина, почему я слушала жреца, я не хотела ссориться с ним. Ведь ему предстояло в случае вопросов свидетельствовать перед королем или же его дознавателями, что я не нарушила законов королевства. И эти законы были намного важнее, нежели постулаты Отцов, ведь у меня впереди была еще долгая жизнь, чтобы отмолить все мои грехи.

Жрец ошибочно узрел в моем молчании то самое милосердие, о котором он вещал. Но я поспешила разочаровать его и опустила руку. Пора было заканчивать с казнью.

Глава 28

Трое из них умерли довольно быстро, в считанные минуты. Но вот знахарка... она к сожалению не сломала шею, когда из-под ее ног выбили ящик. Поэтому ей предстояло умереть от удушья.

Жреца стошнило прямо на площади. Если у него такой слабый желудок, то ему не стоило было посещать казнь, едва не посоветовала я это ему, но все же промолчала. Мне было о чем озаботиться помимо брата Эгорна. Ведь на лицах собравшихся, а я внимательно следила за своими людьми, появилось даже сочувствие к мучениям знахарки. Ее многие из присутствующих знали довольно хорошо, и почти все они обращались к ней за помощью. И она, как я выяснила, даже не была чудовищем. Как мне сказали, она порой и беднякам помогала без платы. Но видимо возможность получить титул барона для внука помутила ее рассудок от жадности. И это было понятно, жадность... она поедала все вокруг себя, даже достойных.

Нахмурилась… И по-новому взглянула на замок. Вела ли меня жадность? Нет, покачала я головой. У меня просто не было выхода. Или и дальше притворяться баронессой или же… сказать всем правду и стать бастардом, одной из унылых сестер. Той, что всю жизнь будет нести на себе клеймо за чужие грехи.

Отвернулась от виселицы и жреца, который наконец-то взял себя в руки и перестал избавляться от содержимого желудка на глазах у всех.

Я направилась в замок, заметив, что на площади не было только одного человека. А ведь мне, поняла я, нужна была поддержка Лауры. Это Ронан был сильным как скала или дерево с корнями уходящими на много метров вглубь земли. А я была всего лишь молодым побегом, который только пустил корни. И вот приживутся они или нет — пока было неизвестно. И наверное, я хотела услышать хоть из чьих-то уст, что я поступила правильно.

Меня никто не стал останавливать. Даже служанки предпочитали держаться от меня подальше. Боялись. Передернула плечами. Они боялись меня, хотя я старалась не только ради себя, но и ради них. Чтобы они не страшились жить на этой земле и не боялись за своих родных. А такое чувство, что я для них сегодня страшнее даже Феракса.

Постучала в двери, но вот Лаура не торопилась сказать заходите. Я уже даже подумала что ее нет в комнате, когда она сама распахнула дверь.

— Все в порядке? — спросила я. А затем не позволив ей ответить, сразу же уточнила, — я могу зайти?

— Я… конечно, проходи.

Нахмурилась, когда поняла, что мои планы, среди которых числилось оставить Лауру управляющей поместья, могли пойти прахом. Ведь она собирала вещи, что могло означать только одно — она собиралась покинуть замок.

— Они… казнь уже свершилась?

Понятно, она тоже не одобрила мое решение. Ну да, все остались невинными… только не я. Но не догадайся я о яде и сейчас хоронили бы меня. Впрочем, сомневаюсь что это кого-нибудь бы огорчило.

— Я действовала в рамках закона.

Лаура подняла на меня взгляд. Стычка с Мелани все еще была заметна на ее лице, но она даже не пыталась скрыть царапину.