Барраяр

- Я тоже ненавижу этот мир, - продолжал Куделка. - Так же, как он ненавидит меня. А в некоторые дни - и больше. Так что, видите, вы не одиноки.

- Столько людей желает его убить, - прошептала она в ответ, сама презирая собственную слабость. - Совсем посторонние люди… и одному их них это когда-нибудь удастся. Теперь я постоянно об этом думаю. - Будет ли это бомба? Яд? Плазма, которая сожжет Эйрелу лицо, не оставив даже губ, которые она могла бы поцеловать, прощаясь?

Куделка внезапно отвлекся от своих собственных страданий, вопросительно нахмурился.

- Ох, Ку, - продолжала Корделия, невидяще уставясь на его колени и теребя рукав. - Как бы тебе ни было больно, не поступай так с ним. Он любит тебя… ты для него все равно, что сын, именно такой сын, какой ему всегда был нужен. И это, - кивнула она на клинок на кушетке, сияющий даже на блестящем шелке, - поразило бы его в самое сердце. Барраяр выливает на него каждый день поток безумия и требует в ответ справедливости. То, что Эйрел делает, он должен делать всем сердцем или постепенно уступит этому безумию, как случалось с каждым из его предшественников. И вообще, - добавила она в приступе полнейшей нелогичности, с которой ничего не могла поделать, - здесь так чертовски сыро! Я не виновата, если у меня сын родится с жабрами.

Ку обнял ее, крепко и ласково. - Вы… боитесь рожать? - с неожиданной проницательностью угадал он.

Корделия замерла, представ лицом к лицу со своим по всем правилам подавленным страхом. - Я не доверяю вашим докторам, - призналась она слабым голосом.

Он улыбнулся, и в улыбке этой была сплошная ирония. - Не могу вас винить.

У нее вырвался смешок, и она обняла Ку в ответ, а потом протянула руку и стерла с его шеи капельки крови. - Когда любишь кого-то, вы все равно, что живете в одной коже. От каждой боли больно вдвойне. А я так люблю тебя, Ку. Если бы ты позволил тебе помочь!

- Занимаешься секс-терапией, Корделия? - Голос Форкосигана был ледяным и сек, точно жгучий поток падающих с неба градин. Удивленная Корделия подняла взгляд и увидела, что Форкосиган стоит прямо перед ними. Лицо его было таким же промороженным, как и голос. - Я понимаю, что у тебя значительный бетанский… навык в подобных вещах, но я бы просил оставить эту работу кому-нибудь другому.

Куделка покраснел и отпрянул. - Сэр, - заговорил он и осекся, столь же потрясенный холодной злостью в глазах Форкосигана, как и Корделия. Форкосиган только скользнул по нему взглядом, и оба стиснули зубы.

Корделия набрала было воздуху для отповеди, но ее хватило лишь на свирепое "Ох!" в спину мужу, когда тот резко развернулся и зашагал прочь, с прямой и закаменевшей, точно трость Куделки, спиной.

Куделка, все такой же красный, весь сжался. Он поднялся, опираясь на клинок, словно на палку, дыша быстро и часто. - Миледи, мои извинения. - Это прозвучало совсем бессмысленно.

- Ку, - попыталась объяснить Корделия, - ты же знаешь, он на самом деле не имел в виду этой мерзости. Он сказал, не подумав. Я уверена, он не…

- Да, я понимаю, - парировал Куделка, глядя на нее тяжелым и пустым взглядом. - Общеизвестно, что я не способен представлять угрозу чьему-либо браку. А теперь прошу извинить меня, миледи, у меня еще есть работа. В каком-то смысле.

- О! - Корделия не знала, на кого сердится сейчас сильней: на Форкосигана, Куделку, или себя саму. Она вскочила и вылетела из комнаты, бросив через плечо: - Да провалитесь вы все в ад, барраярцы!

Не ее пути возникла Друшнякова с неуверенным: - Миледи…?

- Ах ты, ни на что не годная… девица! - рявкнула Корделия, чей гнев сейчас неудержимо брызгал во все стороны. - Почему ты не можешь разобраться со своими любовными делами сама? Вы, барраярки, ждете, что жизнь вам преподнесут на блюдечке с голубой каемочкой. Размечтались!

Сбитая с толку девушка отступила на шаг. Корделия сдержала свой кипящий гнев и спросила уже более вменяемо: - Куда пошел Эйрел?

- Почему… по-моему, наверх, миледи.

Остатки чувства юмора пришли Корделии на выручку. - Случайно, не через две ступеньки разом?

- Гм… вообще-то через три, - тихим голосом призналась Дру.

- Наверное, мне стоит с ним поговорить, - пробормотала Корделия, запуская пальцы в свою шевелюру и раздумывая, будет ли какая-то практическая польза в том, что она начнет рвать на себе волосы? - Сукин сын. - Она сама не знала, было ли это руганью или определением. "А я еще считала, что никогда не стану употреблять бранных слов!"

Корделия потащилась вслед за мужем; гнев придавал ей силы карабкаться по лестнице. "При беременности не побегаешь". Проходя мимо дежурного охранника в коридоре, она спросила: - Лорд Форкосиган здесь проходил?

- Пошел в свои покои, миледи, - ответил тот и с любопытством уставился ей вслед. "Великолепно. Обожаю!" - подумала она с яростью. Старая добрая семейная сцена, первая у молодоженов, пройдет перед широкой аудиторией. Древние стены прекрасно проводят звук. "Интересно, сумею я не повышать голоса?" Эйрелу проще; он, когда бесится, переходит на шепот.