Барракуда forever

Мне хотелось посмотреть комедию, а он сказал, что сейчас идет хорошая развлекательная картина какого-то Куросавы под названием “Семь самураев”, я в ней ничего, ну просто ничегошеньки не поняла, начнем с того, что фильм черно-белый, но в нем было гораздо больше черного, чем белого, все происходит в очень далекие времена, когда люди редко улыбались, и продолжалось это ровно

207 минут, потому что, если верить Эдуару, нам повезло, показывали длинную версию, а короткую он уже видел шесть раз, к счастью, этих самураев всего семь, а то если бы их было двадцать, мы просидели бы там два дня, в этом кино, впрочем, со своими шлемами и усами они все были между собой похожи, а один из них очень напоминал Эдуара, и во время финальных титров он (Эд, а не самурай) спросил меня, что я обо всем этом думаю, а я, чтобы разрядить атмосферу, сказала “таки себеси”, а он даже не улыбнулся, посмотрел на меня сердито и сказал, что я ни капли не уважаю древнюю культуру, что с умными вещами я обращаюсь варварски, что между нами слишком большая разница, как будто после

207 минут японских потасовок я не имею права пошутить, пусть даже глупо, а Эдуар все принимает всерьез, в этом-то и проблема, одна из проблем. А вторая в том, что он не Наполеон, вот я и начала на него дуться как маленькая, и через четверть часа пришлось признать, что мы ссоримся, как собака с кошкой, и он первый сказал: “Жозефина, дорогая, мы ругаемся, честное слово. Как это мило!”

В некотором смысле я была рада увильнуть от разговоров о замужестве, потому что не представляла себе, как все ему сказать, как объяснить, что я, словно пятнадцатилетняя девчонка, думаю только о Наполеоне, особенно после того, как я показала тебе песок и карту, только ты ему не говори, потому что Наполеон, хоть и не смотрит фильмы про самураев, сам не меньше их горазд на всякие проделки.

В конце концов он успокоился и сменил тему, потому что ему тоже, думаю, не хотелось ее обсуждать, сказал мне, что больше не хочет тратить время на готовку и другие дела по хозяйству, что собирается искать домработницу, чтобы помогала ему в повседневной жизни, посмотрел на меня с сожалением, быстро поднялся и оставил меня практически без предупреждения под предлогом, что ему нужно срочно заняться этим вопросом и сделать несколько звонков, чтобы ему нашли помощницу, которая его устроит, так что я отправилась домой одна, шла по берегу озера, и у меня немножко щемило сердце.