Барселона: история города

Монтуриоль (1819–1885) родился в Фигейрасе. Он был вторым сыном в семье мастерового-бондаря. Его отец делал бочки для вина. Кто знает, возможно, это косвенно способствовало возникновению у сына желания делать непроницаемые для соленой воды резервуары. Монтуриоль учился в университете Серверы, а степень бакалавра права получил в Барселоне. В 1843 году, в двадцать четыре года, он стал сотрудником «Эль Републикано» и принял участие в хамансии. Но уже тогда, по сути дела, он был пацифистом. С тех пор он поддерживал тесную связь с другими последователями Кабе в Барселоне. В 1847 году Монтуриоль и еще несколько прогрессивных деятелей — писателей, печатников, врачей и молодой музыкант по имени Хосеп Ансельм Клаве, который позже станет знаменем каталонского музыкального возрождения, — образовали в Барселоне «икарийскую группу» и начали издавать еженедельный листок под девизом «Едем в Икарию!». В их гимне были такие слова:

С сегодняшнего дня все люди — братья,
Не будет больше рабов и хозяев.
Вперед, вперед, икарийцы,
Под знаменем любви!

У них было 340 подписчиков, что нимало не обескуражило издателей, грезивших о Новом Иерусалиме. В передовой статье было написано: «Начало эры всеобщего благоденствия совпадает с основанием Икарии 20 января 1848 года. С этого мгновения началось возрождение мира».

В тот самый день Этьен Кабе уехал в Америку. Наконец-то он собрался воплотить свои мечты в жизнь. Он начнет с «чистого листа» — с Нового Света, где и родится Икария. Монтуриоль оптимистично надеялся, что наберется двадцать тысяч икарийцев. Набралось шестьдесят девять. Среди них трое каталонцев — молодой врач по имени Жоан Ровира, его жена и их друг. Товарищи Ровиры в Барселоне собрали шестьсот франков, чтобы оплатить билет до Парижа.

Икарийцы сели на американский пароход в Гавре и отправились в Новый Орлеан. Дальше они путешествовали посуху и к началу апреля добрались до намеченного места на Красной реке севернее Шревпорта (участок Кабе купил заранее, не глядя, у кого-то из акул торговли землей). Там и основали Икарию.

Затея провалилась сразу же. Выяснилось, что никого не интересует всеобщее братство. Оно как-то не прививалось на американской территории. Кроме того, почва была — песок и болота. Здесь благоденствовали разве что москиты и гремучие змеи. Ровира, который пустился в путь в широкополой белой шляпе и с двустволкой («Каждую минуту сюрпризы! Думаю, Икария станет центром всякого знания и опыта!» — писал он Монтуриолю), застрелился в Новом Орлеане в 1849 году. Остальные икарийцы двинулись на север, в Науву, Иллинойс, и основали там поселение. От Кабе год не было вестей. Икария разваливалась. Ненавидимый своими учениками, Кабе умер от горя в Иллинойсе в 1856-м.

В Каталонии Икария некоторое время «существовала» — как плод радикального воображения, — питаемая честными грезами Монтуриоля и лживыми сообщениями об успехах поселения. Ее имя унаследовали промышленные трущобы — часть рабочего квартала Сант-Мари Провенсальс в Барселоне. К концу века отцы города, не желая мириться с таким вызывающим социалистические ассоциации названием, переименовали квартал в Побленау (Новый город). Но название, придуманное Кабе, прилипло к одной широкой улице, Авингуда де Икария. Она идет (и это очень символично) от перенаселенного рабочего квартала, снискавшего себе зловещее прозвище «квартал, где все рождаются стариками», огибает зоопарк и упирается в ворота местного кладбища. Олимпийская деревня 1992 года получила абсурдное название «Новая Икария».

Провал Икарии обескровил мечту Монтуриоля о братстве. Однако он продолжал издавать журналы, которые цензура обыкновенно закрывала вскоре после их возникновения. Журнал «Мать семейства» (1846) публиковал статьи, призывающие к равноправию мужчин и женщин. В следующем журнале — «Отец семейства» (1849–1850) — Монтуриоль писал о правах рабочих, защищал тред-юнионизм, публиковал материалы об условиях труда: «Рабочим нужны только хлеб, нравственность и образование». Журнал закрыли, и цензор наложил на издателя штраф в размере 12 500 песет.

III

К 1850-м годам интересы Монтуриоля переместились в другую область: подводные лодки. Если человечество надеется усовершенствовать себя образованием, то оно должно расширять границы познания, ведь человек социалистического будущего — это, в каком-то смысле, и Прометей. Монтуриоль вовсе не был луддитом. Он отдавал должное машинам. Он был позитивистом. Он верил в совершенствование человека через совершенствование технологий. «Полюса Земли, глубины океанов, верхние слои воздуха — эти три победы должны быть одержаны в ближайшем будущем.

Приблизить эти завоевания — вот задача, которую я себе поставил».