Барселона: история города

Снаружи низкий профиль дворца и темная керамическая крыша со световыми люками делает его похожим на летающую тарелку. Но если смотреть изнутри, то создается совсем другой эффект: изогнутый металлический каркас огромной крыши парит над ареной. Дерзкий замысел архитектора делает дворец почти невесомым благодаря свету, проникающему сквозь отверстия вверху. Здесь хай-тек становится поэзией, как это произошло и в телебашне Норманна Фостера высотой восемьсот футов, воткнутой, подобно копью, в гряду Колсеролы рядом с Тибидабо.

Никакой другой стадион, трек, бассейн, административное здание, построенное к Олимпийским играм, не сравнятся с ареной Исодзаки, но с точки зрения градостроительства олимпийский проект задумывался не как нечто законченное, а, скорее, чтобы «запустить механизм». Ибо восприятие Барселоной своих окрестностей и своего прошлого начало меняться.

Палау Насиональ и поющие фонтаны Барселоны

При Порсиолесе основой города были зоны. Теперь главный местный теоретик градостроительства, архитектор и историк Ориоль Боигас, убедил городские власти, что так не годится. Как сформулировал Марагаль в Гарвардской школе дизайна в 1986 году, Барселона должна децентрализоваться, даже в рамках самого центра. «Это значит, — сказал он, — отказаться от зонального принципа и попытаться создать город, где все виды деятельности сосуществуют». Эта довольно туманная идея не означала, что власти переместят фабрики обратно в Готический квартал. Просто отныне центр не должен жить за счет периферии, а заброшенным бесформенным кускам пространства по всему городу предстояло превратиться, по выражению Марагаля, в «городские парки и площади — художественные по дизайну и исполнению». То есть городские власти надеялись, что можно возродить город, основываясь на индивидуальных проектах, а не на общем плане. Идея заключалась в том, чтобы утвердить «окрестности», многие из которых прежде были деревнями, в правах городских единиц.

Сначала стала разворачиваться программа городской скульптуры, в основном на площадях, в садах и парках — легких города. Но никакая новая скульптура не оживит социально мертвое пространство, а дни официальных памятников прошли — особенно в Испании, где сама мысль о Франко вызывала у всех отвращение. Итак, городской совет решил организовать скульпторов на совместное с архитекторами освоение пространств, нуждавшихся в возрождении. Это делалось не только для того, чтобы оживить память, но и с тем, чтобы занять людей.