Барселона: история города

Второй вид аренды возник в связи в производством вина, а виноградарство, даже несмотря на медленный рост молодых лоз, было одной из самых прибыльных отраслей каталонского сельского хозяйства. Арендаторы-виноградари назывались rabassaires; как и при обычной аренде, землевладелец и rabassaire делили расходы и доходы. Но срок аренды был ограничен длительностью жизни ceps, то есть лоз. Когда три четверти лоз отмирало — такое положение называлось rabassa mort, — земля возвращалась к владельцу виноградника, который затем мог заключить новый договор, а мог и не заключать, по своему выбору. Естественно каталонские виноградари очень старались сохранить лозы живыми. Иногда те жили по пятьдесят лет — дольше, чем способен трудиться на земле человек.

Пользуясь законными drets (правами) и furs (привилегиями), фермеры наладили отношения с другими слоями населения, после того как барселонский королевский дом приструнил баронов-грабителей. Фермер при этом еще и ощущал себя образцом истинного каталонца. В этом смысле они были как йомены в Англии. Рыцари и аристократы имели свои архитектурные символы — замки по всей территории. У каталонского фермерства тоже имелся свой символический тип здания, нечто среднее между фортом и фермой, masia, «фермерский дом», или casa pairal, «патриархальный дом».

Символика casa pairal имеет глубокие корни в каталонской истории. Значение патриархального дома к концу ^ХХ века снизилось, потому что большая часть каталонцев живет сейчас в городах и сошла на нет сама структура сельской жизни, основанная на семье. Но со Средних веков до Первой мировой войны casa paira/ был жизненно необходимой составной частью каталонской жизни. В XIX веке эта идея раздулась в социальный миф, огромный и в каком-то смысле мешавший развитию. К 1880-м годам этот миф значил в светской жизни каталонцев столько же, сколько церковь в религиозной. Это был краеугольный камень каталонского консерватизма, дополняющий идею земли и рода. Отчий дом — первичный, квазибиблейский символ собственности и права наследования. Это понятие включало в себя идею самоотверженного труда, верности родине, патриотизма, преемственности, родства. Тут было и осознание себя каталонцем, а не испанцем вообще, притом каталонцем особым, не аристократом, а именно крестьянином. И, прежде всего, придерживаться такого мировоззрения означало не быть иностранцем и отвергать всякого, кто им являлся.

С 1970-х годов множество таких домов куплено и отреставрировано жителями города. Дом, который вы видите из окна автомобиля, может быть собственностью как барселонского художника или вице-президента банка «Сантандер», так и фермера. Форму таких домов также воспроизводят дома по всей Коста-Брава. Многоквартирные вытянутые строения изо всех сил тщетно стараются соответствовать. Фермерский каталонский дом можно отреставрировать, но имитировать его нельзя, а законы и обычаи, связанные с ним, ушли в прошлое навсегда. Это совершенно невероятно, но несколько таких домов сохранилось в самой Барселоне, выжило с тех времен, когда вокруг них расстилались «сады и виноградники». Самый старый из них — это Масиа Торе Рондона, построенный в 1610 году и теперь являющийся пристройкой к гостинице «Принцесса София». Другой — Масиа Канн Планас на проспекте папы Иоанна XIII, где теперь штаб-квартира футбольного клуба «Барселона». Другие, такие как Масиа Кан Фаргас (Пассейч Марагаль, 383389), были построены в XVIII веке или чуть позже. Есть один великолепный экземпляр XVII века: толстые белые стены, каменные своды арок, солнечные часы, и все это — на темной Каррер д’Эсплугас, в пещерах Льобрегат, в южной части города, но он закрыт для посетителей. Чтобы найти действительно старые дома такого рода, надо отправиться в сельскую местность.

Подобно тосканской casa colonica и провансалькой mas, которые каталонский дом очень близко напоминает, каталонская masia пришла к нам из Средних веков. Но ее корни гораздо старше — в деревенской villa, укрепленной ферме римских поселенцев: с толстыми стенами, пристройками для животных, смотровыми башнями. Некоторые masias прямо построены на фундаментах ранних римских villae и повторяют план их постройки. Дизайн этих ферм ни в коем случае не являлся чем-то устойчивым. Нет стандартной планировки masia. Такие дома были полностью функциональны и формировались подобно птичьему оперению или желудочно-кишечному тракту млекопитающих, в зависимости от местных климатических условий и социальной среды. Их архитектором была сама эволюция.