Барселона под звуки смерти

По предварительной версии убитый был вором. На это указывали: набор отмычек, вскрытый замок в квартире Ловкиной Вероники и кожаные перчатки, которые Милнер, по всей видимости, не успел снять до встречи с убийцей.

Конечно, можно допустить, что набор отмычек убитому подкинули, замок взломал не он и вообще оказался в том доме случайно. Но вряд ли кто-то стал бы натягивать на него перчатки, скорее бы в карман подложил.

Так что пока Рамиро склонялся к версии, что именно Милнер устроил погром в квартире Ловкиной. Ради одной единственной серёжки? Тут либо Ловкина темнит, и украли что-то ещё, либо безделушка, стоимость которой с виду не больше тридцати евро, по какой-то причине представляет ценность.

А Перес и в самом деле не безнадёжен. Связался с охраной, попросил подготовить записи с камер. Это хоть немного ускорит ход дела.

Рамиро глянул на помощника.

– Ладно, зови Разумова. И держи меня в курсе насчет ордера!

– Понял!

Перес скрылся за дверью, и, не успел Рамиро глотнуть гадкого остывшего кофе, как в кабинет, стукнув для приличия, зашёл вчерашний русский.

– Доброе утро! Присаживайтесь, – Рамиро указал на стоявший напротив стул.

– Доброе утро, – Разумов поздоровался по-испански, а усевшись, буркнул уже по-английски: – Чем обязан столь радушному приглашению?

Рамиро отодвинул ноутбук, поглядывая на русского. За двадцать лет в полиции он насмотрелся на таких вот якобы уверенных в себе типов. Хороший детектив на то и детектив, чтобы замечать детали: покрасневшие глаза – значит, русский плохо спит; запах сигарет – видимо, много курит, а это, в свою очередь, говорит о расшатанных нервах. Ну и, разумеется, его не красил тот факт, что он скрыл знакомство с убитым.

– Давайте для начала ещё раз пройдёмся по событиям вчерашнего дня. Во сколько, говорите, вы вернулись из «Сэфера»?

Русский достал из кармана платок и принялся протирать стёкла очков.

– Около трёх мы с партнёром закрыли палатку и сразу направились домой. На дорогу ушло минут пятнадцать.

– Ясно, – Рамиро глотнул кофе и скривился. Хуже растворимого может быть только остывший растворимый. – И до самого приезда полиции вы из квартиры не выходили?

Разумов вернул очки на нос и, чуть поколебавшись, ответил:

– Выходил разок покурить.

– Ваш партнёр в это время оставался в квартире?

– Да.

Рамиро пошевелил мышкой, оживляя ноутбук, и открыл файл с названием «Заметки по делу».

– Не припомните, в какое время вы устраивали перекур?

Русский пожал плечами.

– Полпятого, плюс минус.

Рамиро сделал пометку в файле.

– Продолжайте.

– Да продолжать в общем-то нечего. В начале шестого услышал, как подъехали полицейские, спустился в холл, увидел… – он сглотнул и чуть тише добавил: – Дальше вы знаете.

Дальше Рамиро на самом деле знал. Он прибыл на место преступления минутой позже патрульных – находился неподалёку, когда рабочие обнаружили труп и вызвали полицию. Как раз осматривал тело, когда Разумов вышел из лифта. Затем последовала стандартная процедура: вывести свидетеля на свежий воздух, дать отдышаться и после задавать вопросы.

Разумов, как и прочие жильцы, сообщил, что ничего не видел. Был у себя, услышал мигалки, спустился в холл. Однако когда подошедший полицейский рассказал о взломанном замке в квартире номер двести один, русский встрепенулся. Оказалось, что там остановилась его знакомая. Разумов сам вызвался сопроводить полицейских в «Сэфер», где работала Ловкина Вероника.

Рамиро задумчиво поглядывал на русского. Очень уж вовремя он выходил покурить, успел бы и Милнера прикончить, и к себе вернуться. Смущало только местоположение лифта. Убийца оставил кабину на первом этаже. Оба рабочих в один голос утверждали, что обедали на крыше, потом спустились на пятый этаж, вызвали лифт, и тот поднялся с холла. Ну а выйдя из кабины, увидели труп и позвонили в полицию.

Разумов же до приезда патрульных находился в своей квартире, на четвёртом. Ну или утверждает, что находился. В любом случае, будь он в холле, рабочие бы его заметили. Подняться по лестнице не мог – зацепил бы краску. На лифте тоже не вариант – тогда кабина стояла бы на четвертом.

Есть ещё один сценарий: убил Милнера, поднялся к себе и отправил вниз пустой лифт. Возможно, конечно, но как-то уж слишком изощренно. Куда проще было выйти из дома и позаботиться об алиби.

Русский сидел ровно, как ученик-зазнайка на первой парте. На Рамиро не смотрел, уставился в стену, словно избегал взгляда.

Пора было доставать главный козырь:

– Вчера вы заявили, что никогда прежде убитого не встречали.

Разумов кивнул.

Рамиро задумчиво побарабанил пальцами по столу. Не нравился ему этот русский: находился в доме во время кражи и убийства, накануне общался с Милнером, о чём сообщили два свидетеля и скоро подтвердят записи с камер. Однако упорно не признаётся в своём знакомстве с убитым. В конце концов, напросился к Ловкиной в переводчики. Зачем? Хотел помочь соотечественнице? Или надеялся выяснить, как продвигается расследование?

– Взгляните на это, – Рамиро достал из ящика заранее подготовленные фото и положил на стол перед русским.

Разумов посмотрел на них и тут же отвернулся.