Барселона под звуки смерти

– Эй, да что с тобой? Знаешь, я поговорил с Саней, рассказал про твой опыт работы и про то, кааятымечательная.

«Какая ты замечательная», – Кирилл, как обычно, пытался поднять ей настроение. Но Никины губы больше не могли улыбаться.

– Нам ведь тоже нужен маркетолог. Я понимаю, что у тебя есть работа, но, может, подумаешь? Переберёшься в Москву, возьмёшь пару ребят в подчинение, будешь общаться с блогерами, организовывать пиар акции.

Ника не сдержала истерический смешок. Взять в подчинение ребят? Общаться с блогерами?!

– А у вас не найдётся такой работы, чтобы из дома не выходить и никого не видеть?

Кирилл недоумённо уставился на неё.

– Если это из-за сегодняшней прогулки…

Ника закрыла лицо руками. Да при чём тут прогулка?! Он думает, что она упрямится из-за него? Если бы! Тот поцелуй случился в прошлой жизни, и те проблемы, что занимали утром, тоже остались позади. Зачем только Миха предложил ей серёжки? Зачем втянул в этот эксперимент? Заставил поверить в чудо, вернул надежду, подарил нормальную жизнь! Почти две недели нормальной жизни. А теперь мир снова разбивался о звуконепроницаемую стену. И это было больно. Так больно, что грудь разрывало от молчаливого крика, а ненавистный гул будто просочился сквозь провода, стал осязаемым, колючим. Он сжимал виски, скулы, стискивал горло.

– Ника…

Кирилл обнял её за плечи, притянул к себе. Его пальцы гладили её волосы, ладони согревали, но Нику всё равно трясло. Слёзы лились по щекам, и она ничего не могла с этим поделать.

– Ну ты чего? Всё будет хорошо, Ник. Что бы там ни было, мы всё уладим. Слышишь?

«Слышу. Пока ещё слышу».

Она не заслужила этого. Даже потерять слух в аварии было не так жестоко, она по крайней мере не догадывалась, что произойдёт. А теперь её просто поставили перед фактом. Как можно ходить, разговаривать, улыбаться, зная, что очень скоро тебя снова выбросит из жизни?

Кирилл всё шептал, уговаривал, просил успокоиться и рассказать, что стряслось. Убеждал, что из любой ситуации найдётся выход. Но Ника знала, что выхода нет. Дверь захлопнулась в тот момент, когда треклятый хирург бросился под колёса. А она всё искала щель, даже взломала замок и, казалось, вырвалась на свободу. Но её быстро вернули на место, оставив в качестве подачки прозрачную перегородку. И вроде бы – отвернись, не смотри, забейся в тёмный угол. Но перегородка манила, Ника прижималась к ней, наблюдая за жизнью, которой у неё никогда не будет. Наблюдать – та единственная роскошь, которую она могла себе позволить.

– Nobody here, – донесся из прохода чей-то голос.

(Тут никого нет).

Ника подняла голову.

– Клиенты, – шепнул Кирилл.

Ника кивнула. Нужно взять себя в руки, эта командировка – единственный шанс хоть что-то заработать. В конце концов, глухим деньги нужны не меньше, чем «нормальным». Поэтому надо привести себя в порядок, натянуть вежливую улыбку и отрабатывать гонорар.

Она достала зеркальце из сумки: растёкшаяся тушь, красные припухшие глаза, одинокое серебряное кольцо в левом ухе.

– Ты как? – Кирилл по-прежнему сидел рядом.

Ника не ответила, попытка говорить вызвала бы новую порцию рыданий. Надо отстраниться, не думать о будущем, действовать механически, продвигаться вперёд крошечными шагами. Шаг первый – умыться, замаскировать следы слёз и снова выглядеть на пять с плюсом. Шаг второй – отработать пятьсот евро, чтобы было чем погасить микрозайм. Шаг третий – распрощаться с Кириллом.

Да, ей нравилось гулять с ним по парку, смотреть ему в глаза, чувствовать, как его пальцы сжимают её пальцы. Он поддержал её, когда украли правую серёжку, оказался рядом в тот самый миг, когда склеенный из осколков мир снова развалился на части. Подставил плечо и не требовал ответов.

Он не заслуживал пустых надежд. Все эти фантазии о её переезде в Москву и совместной работе… пора заканчивать с миром грёз. Вот только как бы помягче объяснить ему, что у них нет шанса?

Однако в тот момент, когда жизнь по всем фронтам поворачивается нелицеприятным местом, возникает занятный парадокс: мелкие неприятности будто соревнуются друг с другом, и нередко новые трудности избавляют от старых проблем.

В палатку заглянул Саня.

– Кир, я всё понимаю, любовь-морковь, все дела, но у нас там аншлаг и компания. Вы не против свой амур на вечер перенести?

Ника поморщилась на очередное хамство. Встала, и лицо Сани тут же удивлённо вытянулось.

– При-и-иветик… ты чего такая? Из-за инсты, что ли?

Ника не ответила. Видимо, они придумали что-то грандиозное, раз считают, что «ответный удар» непременно вызовет слёзы. Кирилл тоже встал и отряхнул штаны.

– Ника, если что, я буду…

– Будет очень занят! – перебил Саня, разве что не подпрыгивая от нетерпения. – Идём уже! У нас там очередь в пятьдесят человек!

Ника обошла стол и потянулась, чтобы застегнуть молнию на палатке.

– Давай помогу, – тут же подскочил Кирилл.