Барселона под звуки смерти

Дверь захлопнулась, не дав Нике ответить. Хотя едва ли нашлись бы слова. Эмоции приказывали отключить разум, позволить себе забыться. Остатки сангрии подбадривали, тянули назад. Разве не заслужила она немного радости перед погружением в тишину? Разве не может просто побыть счастливой? Пожалуй, да, заслужила и может. Вот только всё испортил разговор с лидером «красной команды».

Надо же, Кирилл оказался тем ещё джентльменом – прочитал записи в её блокноте, но не воспользовался, не сказал даже партнёру. Похоже, в этом мире ещё остались порядочные люди. Значит, его улыбки, флирт, прогулка по парку – всё было настоящим. Именно поэтому Ника не могла снова открыть дверь. Кирилл слишком многое пережил, а её погружение в бездну только начиналось. Если уж тонуть, то тонуть в одиночку. И уж точно не тащить с собой того, кто только-только вернулся к жизни.

Глава 20. Ночной визитёр

Кирилл ещё немного постоял на улице, докуривая сигарету и впитывая звуки вечерней Барселоны. Он любил этот город, хотя первое знакомство с ним прошло не очень. Родители часто переезжали, утоляя тягу к путешествиям: папа зарабатывал фотографией, мама – написанием песен. А Кирилл переходил из одной школы в другую, не успевая толком привыкнуть к преподавателям и завести друзей. Очередь Испании подошла, когда ему стукнуло четырнадцать – весь мир тогда казался враждебным, а родители – главными злодеями.

Он часто сбегал из дома, бродил по узким улочкам и не заметил, как из ненавистной клетки Барселона превратилась в город мечты. Дальше были работы Антонио Гауди, прогулки по парку Гуэль и фантазии о карьере архитектора. Спустя всего три месяца родители променяли Испанию на Черногорию, потом на Грецию, Таиланд и Камбоджу.

Эти вечные переезды пробудили в Кирилле желание осесть и хотя бы пару лет пожить на одном месте. В восемнадцать он заявил, что остаётся в России и подтвердил своё намерение, поступив в Высшую школу бизнеса МГУ. Родители не возражали. Передали сыну трёхкомнатную квартиру, которая уже больше десяти лет выполняла роль склада и пристанища во время редких визитов на родину, а сами продолжили покорять мир. В тот год Кирилл впервые в жизни забыл о суете и переездах, и, наконец, понял, что значит – возвращаться домой.

В этой квартире он прожил одиннадцать лет. Сначала один, потом с Милой. Они создавали свой маленький мир, радовались каждому мгновению, строили планы, мечтали и любили. Кирилл знал, что они будут вместе всегда, такие вещи не чувствуешь, не предугадываешь, просто знаешь. Он отказывался от командировок, а во время неизбежных отъездов рвался домой, в свою уютную квартиру, к любимой жене.

Всё разрушил пьяный ублюдок, севший за руль.

Кирилл затушил сигарету. Новую доставать не стал, знал, что лучше приберечь на ночь. Вчерашний день взбудоражил боль, которая ещё толком не уснула. Машина скорой помощи, носилки, кровь… Кирилл снова слышал тот удар, снова бежал в носках по лужам, тряс её тело, умоляя не уходить, а потом раз за разом бил подонка, который в одно мгновение уничтожил их с Милой счастье. Вслед за болью просыпалась злость. На себя, за то что не пошёл с ней в магазин. На соседа, который не дал забить до смерти того ублюдка. На Милу, за то что не оставила ему ни единого повода на неё злиться.

С уходом Милы улетучилось желание возвращаться домой. Каждый угол, каждая безделушка напоминали о прошлом. Почти год Кирилл безликой тенью слонялся по квартире, пил до потери сознания, курил и оплакивал жизнь, которая никогда не вернётся. А затем Саня силой заставил его переехать.

В один день собрал вещи, усадил Кирилла в такси и отвёз на новую съёмную квартиру. Ещё спустя три месяца привёл покупателя, желающего приобрести медленно угасающую сеть кофеен.

Друг изо всех сил тянул Кирилла из ямы, не спрашивая и не принимая отказов: выбрасывал алкоголь, заставлял выходить на улицу, нормально питаться и регулярно посещать душ. Только благодаря Сане мир постепенно снова обрёл краски. На вырученные от кофеен деньги Кирилл купил долю в «Русском деликатесе» и вернулся в предпринимательскую стезю.

Саня работал агрессивно. При всей видимой дружелюбности увольнял персонал без промедления, оставляя самых лучших. Искал «бойцов» и к бизнесу относился, как к череде сражений. За новых клиентов платил огромные премии, и продажники рвались в бой, готовые поубивать друг друга. То же самое с производством: Саня перевёл бассейны для рыб из Подмосковья в Астрахань, что позволило при меньших зарплатах получить сотрудников, готовых ночевать на работе.

Некоторые его методы Кирилл не одобрял (например, стравливание менеджеров по продажам), с другими мирился (ночные посиделки с партнёрами ради выгодных условий), против третьих (откаты) протестовал. Но то, что Саня вытворил в Барселоне, выходило за все допустимые рамки. Ради информации о «Сэфере» он нарушил закон и, что самое неприятное, – считал это нормальным: «Бизнес есть бизнес. Все методы хороши, пока приносят прибыль».