Барышня

— Чего тебе, Стенька? — проворчал приказчик.

Парень подошел вплотную к Прохору Васильевичу и что-то тихо пробурчал тому на ухо. Влада внимательно следила за парнем, прислушиваясь, отчего-то уверенная, что указание Строгановой для приказчика касалось ее «Маши». Ведь она потратила радужный кристалл на это.

Быстро все сказав, парень поспешил обратно в дом, а приказчик обернулся к Владе и как-то ехидно оскалился:

— Повезло тебе, девка. Барыня смилостивилась и передумала тебя пороть. Но в наказание приказала привязать тебя к столбу до утра. Чтобы ты осознала вину свою.

— К столбу? — не поняла Влада.

— Такова ее воля, — пожал плечами приказчик. — Теперича к столбу вот этому привяжу, завтра по утру отвяжу. Постоишь тут, подумаешь. Может покладистой и смирной станешь. А вы давайте расходитесь, работайте! — прикрикнул он на других крепостных.

Все разошлись, кроме Влады и приказчика. Прохор Васильевич немедля связал запястья девушки веревкой и привязал ее руки к вверху столба. Влада оказалась притиснутой к деревянному струганному бревну, с задранными вверх руками. Проверив крепость узлов, он важно заявил, что говорить с девушкой запрещено всем дворовым, и она должна вести себя тихо и смиренно, в противном случае наказание может и продлится, если барыня будет опять не довольна.

Влада хмуро кивнула в ответ, думая о том, что эта жестокосердная барыня может быть недовольна всем чем угодно. И как угодить ей, чтобы она похвалила и выполнить второе задание? Неведомо.

.

Приказчик ушел сразу же, и более никто не подходил к девушке. Все занялись своими повседневными делами. Влада осталась одна одинешенька, и первые полчаса даже храбрилась, внушая себе, что не такое уж суровое наказание — это стояние у столба. Однако спустя час Влада почувствовала, что ее руки затекли.

Кончики пальцев начали неметь, а поднятые руки стали причинять боль. Вообще Влада никогда в жизни не болела, не знала, что это такое. Правда раньше в детстве при падении она и разбивала колени, но специальная мазь на травах, и лечение энергетическим иглоукалыванием помогала в течение часа залечивать любые травмы. Потому теперешнее наказание стало для Влады настоящим испытанием.

Спустя еще час, она глотая молчаливые слезы, думала о том, что все же надо остановить эту аттестацию, ведь терпеть до утра боль в руках было невыносимо. Но Влада понимала, если она сейчас остановит наказание, то опять не сдаст аттестацию. И прощай ее диплом актрисы кино. А Влада очень хотела его получить, неистово и давно, именно поэтому она стояла у столба и терпела. Она надеялась на то, что барыня останется довольна ее смирением, и похвалит ее.

Влада даже прикрыла глаза, сцепив зубы и внушала себе, что все вытерпит. Главное отвлечься на что-то. Она начала мурлыкать под нос песенку, и потому не услышала приближающиеся шаги. И невольно вздрогнула, когда мужской голос ласково произнес над ее ухом:

— Что затекли рученьки?

Вмиг раскрыв глаза, Влада повернула голову, и тут же уткнулась взглядом в добрые глаза Строганова, который стоял в опасной близости от нее, чуть склоняясь. Он поднял руку и его пальцы прикоснулась к ее обнаженной кисти. Очень осторожно, едва касаясь он провел своей ладонью по ее руке, словно лаская.

— Чего вам, барин? — недовольно буркнула Влада.

Отвернувшись от него, она устремила взор в сторону, не понимая зачем он пришел. Наверняка позлорадствовать над ее удручающим положением. Ведь из уроков «прошлых времен» она знала, что крепостных за людей не считали.

— Опять огрызаешься, Машенька? — проворковал он, уже прижимаясь к ней, и опаляя ее ухо своим горячим дыханием. — А если бы попросила меня как следует, то я бы мог словечко перед матушкой за тебя замолвить.

— Неужто? — удивилась искренне она и вновь обернула к нему лицо, и едва не уткнулась носом в его подбородок. Он опять смотрел на нее этим своим призывным горящим взором, как и тогда на Катю Миронову. — Что ж вы раньше не заступились еще в столовой, раз так благоволите ко мне?

— Так ты не просила, и вообще бегаешь от меня как от чумного уже второй месяц. Откуда я знаю, что ты хочешь моей помощи?

— Понятно, — протянула она.

— А если бы попросила, как следует, то я бы в долгу не остался.

— Ааа…

Это «как следует» явно что-то под собой подразумевало, подумала Влада. И точно не невинное.

Похоже этот Строганов был еще тот бабник. Как впрочем она и предполагала еще при первой аттестации. Система сгенерила классического донжуана: соблазнительного, напористого и знающего себе цену. В тот раз он «окучивал» Катю Миронову, сейчас свою крепостную девку. Но проблема была в том, что Влада знала про Катю, и потому поняла, что вестись на сладкие речи этого ловеласа опасно, как бы потом еще большей беды не вышло. Про таких как он, она много читала старинных книг, и тогда ей даже такие герои нравились, но теперь в виртуальной реальности это уже не казалось ей таким уж романтичным. Когда мужчина с легкостью мог завоевать любую женщину и рассматривал их только, как предмет вожделения.