Бас. Любимица Иллари

– Ты просто до этого не созрел, – смягчилась я. – Когда придет время, твой зверь тоже запросится на свободу. Или еще хуже: однажды это произойдет с кем-то из твоих детей. Что ты тогда будешь делать, а? Убьешь их? Или все-таки дашь шанс приручить сломавшего клетку зверя?

Волк угрюмо промолчал, ожесточенно помешивая ложкой кашу, но я не стала настаивать. Для всякой правды однажды настает свое время. Но не всякое прозрение будет полезным. К нему ведь тоже нужно прийти, дозреть, как той же крупе в котелке. Брось ее в холодную воду, и от нее не будет никакого проку, если переваришь – она тоже станет безвкусной. А для полноценного блюда нужно, чтобы много факторов совпало: и огонь, и вода, и ложка. И даже… хм… толковый повар. В противном случае только испортишь крупу. И какой тогда с нее прок?

Так что я тоже смолчала. А когда из котелка донесся аромат, вызывающий нешуточный аппетит, тихонько поднялась и ушла, благо мне тоже было о чем подумать.

* * *

Волки вернулись не скоро. Я к тому времени уже успела умыться, на пару с Нараном перекусить свежесваренной кашей, после чего раздеться, перекинуться, от души наесться рыбы. И отвлечься от этого увлекательного занятия лишь после того, как среди деревьев поплыл запах свежей оленьей крови, который свидетельствовал, что оборотни вернулись с добычей.

Я в этот момент как раз припала к воде, намереваясь напиться. Дернула ухом, заслышав в кустах крадущиеся шаги. Мысленно усмехнулась. Терпеливо выждала, когда таящийся оборотень приблизится. А почувствовав на хвосте горячее дыхание, прямо с места высоко подпрыгнула, пропуская под собой метнувшееся в стремительном броске рыжее тело.

Ха.

Кажется, Роар не забыл, что я его покусала и не отказал себе в удовольствии отомстить за тот позор.

Два раза «ха».

Пролетев мимо, незадачливый волк с разбегу плюхнулся в реку. Вымок до нитки. Ужасно расстроился. И сердито клацнул зубами, поняв, что маневр не удался.

Радостно его обфырчав и обкашляв, я умчалась обратно в лагерь и облизнулась, заметив лежащую недалеко от костра половинку оленьей туши. Вторую лохматые, по-видимому, успели сожрать на месте. Но остальное добросовестно притащили на стоянку, прекрасно понимая, что утром наши звери снова проголодаются и им придется кого-то скормить.

Увидев сыто облизывающегося Рокхета, я внимательно его обнюхала, но его спокойные глаза позволяли надеяться, что тот действительно нашел общий язык со своим зверем. Убедившись в этом, я удовлетворенно кивнула. А затем слизнула несколько кровяных капелек с морды благодушно зевнувшего волка. Перекинулась, набросила на себя рубашку и бесцеремонно плюхнулась прямо на него.

Рыжий подоспел чуточку позже, но я напрасно надеялась, что вредный волчонок забудет поражение. Принеся на себе ведра два воды, этот поганец подбежал почти вплотную и с удовольствием встряхнулся, превратив мою рубаху в мокрую тряпку. Я от неожиданности аж взвизгнула, рыкнула, негодующе рявкнула и вскочила. А когда Роар с кашляющим смехом умчался, сорвала одежду и, перекинувшись снова, кинулась вдогонку.

Нет, это надо?! Меня?! Обрызгать, как какую-то девчонку?!

Вдогонку я кинулась громадными прыжками и настигла улепетывающего волка лишь на берегу, поскольку бегать этот нахал научился на удивление быстро. Затем опрокинула его в воду, вдосталь намочила. От души вываляла в земле, тяжелыми шлепками вколачивая в бессовестного зверя почтение к старшим. А оставила в покое лишь после того, как всклокоченный волк запросил пощады и заелозил мохнатым задом, всем видом выражая раскаяние.

Обфырчав его повторно, на этот раз сердито, я в последний раз вжала его в траву, а затем с достоинством удалилась, оставив мокрого, грязного и совершенного жалкого волка приводить себя в порядок. Но во второй раз менять ипостась не стала. И, вернувшись, снова плюхнулась на траву, толкнув плечом успевшего задремать Рокхета. После чего все еще недовольно заворчала и показала вернувшемуся Роару клыки. На случай, если тот еще не угомонился.

Рыжик, огорченно вздохнув, демонстративно устроился на другом конце поляны, уткнув нос в скрещенные лапы. Вроде как обиделся. Какое-то время лежал тихо, потом, кажется, тоже задремал. А проснулся уже глубоко за полночь. Буквально за мгновение до того, как вызвавшийся караулить первым Наран тронул его за плечо.

Я об этом знаю потому, что до полуночи не имела обыкновения спать, поэтому по привычке приглядывалась и прислушивалась ко всему, что происходило в лесу. Правда, обычно для этого забиралась на раскидистое дерево, но сегодня мне не хотелось ночевать наверху – там, к сожалению, не было грелки. А тут, под боком, тихонько сопел здоровенный, пышущий жаром волк, который был совершенно не против такого соседства. А с другой стороны все еще согревал медленно угасающий костер, рядом с которым мне, как и любой кошке, тоже было приятно находиться.