Башня на краю времени

На указательном пальце сильной белой руки горел еще один радиевый рубин.

Перед незнакомцем стоял бокал из горного хрусталя с огненно-пурпурным напитком, который виноделы с Валтомы гонят из пахнущих мускусом винных яблок.

За инкрустированный драгоценными камнями пояс был заткнут электрический хлыст, на эластичной рукояти которого вспыхивали и переливались снежно-голубые алмазы.

Тэйн мрачно улыбнулся.

– Боюсь, что измучил вашего ручного чародея… правда, не так убедительно, как чадорианца. Приношу извинения.

Белокожий мужчина, ни один мускул которого не дрогнул с того момента, когда Тэйн отдернул пурпурную занавеску, высокомерно улыбнулся.

– Ничего страшного. Таких слуг можно продавать и покупать как животных, – тихо произнес он. – Я ищу по-настоящему выдающегося человека, как ты, например. И ему за простую услугу я предложу цену, выходящую за пределы…

– Я не продаюсь, – ласково улыбаясь, ответил Тэйн. – Советую попытаться договориться с уличными главарями Форума с планеты Ашлак: там ты найдешь напомаженных и позолоченных мальчиков, способных удовлетворить твои изощренные желания, принц Чан.

Белая рука конвульсивно дернулась в судороге, ярко вспыхнули сверхъестественно розовые глаза.

– Ты осмеливаешься…?

– Тэйн Два Меча может многое, мой дорогой принц. Послушай, разве у тебя на Шимаре не осталось нетронутых мальчиков, что ты рискнул заглянуть в публичные дома Зотееры?

– Мы никогда не встречались. Откуда ты меня знаешь?

Тэйн пожал плечами.

– В твоем ухе драгоценный камень по последней моде Звезд Дракона. И только вселенский принц может позволить себе костюм из арахнидской прозрачной ткани. Я охотился на морских медведей на побережьях белых морей Шимары. Там и узнал, что ее принц – единственный альбинос на Клястере. А еще предостаточно наслушался о его специфических вкусах…

Принц Чан напрягся, а рубиновые глаза подернулись странной поволокой.

– Несомненно, ты можешь многое… Возможно, даже слишком многое, – произнес он глухим шепотом. Сильная белая рука дернулась к рукояти украшенного драгоценными камнями электрического хлыста, а белые губы растянулись в неестественной гримасе.

– Прежде чем ты успеешь прикоснуться к хлысту, я разрублю твою руку натрое, – спокойно объявил Тэйн. – Но если думаешь, что я блефую, можешь продолжать. Твой чадорианец разочаровал меня: он слишком быстро сломался. А мне хотелось бы еще немного поразвлечься.

С видимым усилием принц расслабился.

– Хотелось проверить твою хваленую скорость, – улыбаясь, произнес он. – Мне бы доставило… огромное удовольствие… высечь тебя. Но ты представляешь для меня большую ценность, поэтому я не буду потворствовать своим желаниям. Я заплачу тебе миллион золотых монет, если ты поступишь на три дня ко мне на службу, – все тем же непринужденным тоном продолжал принц.

Тэйн скептически прищурился. Такое богатство смогло бы обеспечить бродячего астронавта до конца жизни.

– А как насчет двух миллионов? – парировал он. Чан с Шимары бросил на него удивленный взгляд.

– Отлично, – мягко произнес он.

Тэйн кивнул, неохотно выражая восхищение.

– Никому не уступлю, даже когда так высоко ценят мои способности, – рассмеялся он. – Но за такие деньги ты мог бы купить целую армию наемников… Не могу не признать: не существует дела, которое под силу одиночке, пусть даже Тэйну Два Меча, и с которым не справилась бы армия.

Белое лицо принца Чана было непроницаемо.

– Позволь мне судить об этом, – произнес он. – Ты согласен с ценой?

Тэйн посмотрел на него сверху вниз и улыбнулся.

– Не буду работать на свинью с красными глазками даже за цену в сто раз большую, – ласково ответил он.

Маска слетела с лица Чана, губы исказила яростная гримаса. Рука судорожно потянулась к поясу, но Тэйн уже сжал горло принца. Одно молниеносное движение, и большой палец с силой надавил на болевую точку около уха альбиноса. Бедняга беспомощно осел, задыхаясь от ярости.

– Так-то лучше, – заметил Тэйн. – Терпеть не могу сплетен. Они так быстро разносятся и причиняют столько проблем. А эти хлысты оставляют такие безобразные рубцы…

– Ты – дерьмо из сточной канавы! Электрической иглой я разделаю твой мозг на кусочки! – На белом лице было написано явное замешательство. В углах спазматически дергающихся губ выступила пена.

– Какой темперамент! – тряхнув алой гривой, отметил Тэйн. – Должно быть, таким способом ты мастерски мучаешь людей. Думаю, будет благоразумнее отобрать у тебя все эти игрушки до тех пор, пока ты не научишься играть по правилам!

С этими словами Тэйн разрубил надвое украшенный драгоценными камнями хлыст. На стол упали бриллианты, куски шнура зашипели, с оголенных металлических проводов посыпались искры: в крошечном блоке питания, помещенном в рукоятку, произошло короткое замыкание. Над остатками хлыста потянулся черный маслянистый дымок.

– Вот так-то лучше.

Тэйн скомкал обломки оружия и засунул их в бокал из горного хрусталя с пенящейся жидкостью. Безумным, полным ярости взглядом принц беспомощно наблюдал за его действиями.