Башня страха

Хуже всего, что Кадо и Бруда тоже заметили интерес Фа'тада. Однако ничего не поделаешь. Остается лишь отдаться на волю волн.

Наконец совещание окончилось. Кадо так ни разу и не обратился к нему. Черт возьми, стоило ли рисковать впустую?!

Еще до захода солнца Джоаб, лучшие дартарские воины, а также Лусилло со своими двадцать пятью сотнями выступят навстречу свирепым туркам. Напряжение в городе наверняка возрастет: все будут ожидать выступлений Живых, ведь гарнизон очень слаб.

Эйзел не думал, что Союз предпримет какие-либо действия. Разве что несколько фанатиков… Именно этого боялся старик с тех пор, как начал свои дела с Чаровницей.

Кушмаррах мог одним яростным рывком сбросить ярмо Герода. Но не было практически никаких шансов отстоять завоеванную независимость. Разве только пламя восстания охватит все побережье… Или Живые получат оружие более мощное, чем все легионы Города.

Накар мог стать таким оружием, Накар Отвратительный, его сила, не сдерживаемая больше Ала-эх-дин Бейхом.

Не годится думать об этом в Доме Правительства. Здесь он должен быть безупречным геродианским агентом, не только внешне, но и в тайных помыслах.

Военные начали расходиться. Сулло тоже вышел, ведьмочка тенью следовала за ним. Кадо и Бруда шептались в углу с Лусилло и Марко. Фа'тад сверкал на них орлиными очами с другого конца комнаты. Кадо вдруг кивнул, обернулся, подозвал телохранителей и направился к выходу. За дверью он сразу же отпустил всех, кроме Эйзела.

— Что ж, Розан, узнали мы, честно говоря, немного.

— Узнали, что градоначальник, когда захочет, способен не болтать лишнее.

— Слава богу, Розан, слава богу.

— Мне нужно подняться на третий ярус балкона с юго-западной стороны. Хочу посмотреть, в какую сторону кто пойдет.

— Хорошо.

Странно: он не спросил, кто именно и зачем это нужно.

Чертов генерал шел за ним по пятам, точно ищейка. Что-то произошло. Что-то, связанное с толстобрюхом-Суллой. Но Кадо не имел в виду возможную расправу с градоначальником. Нет, дело было совсем не в этом. Поколебалось доверие генерала к самому Эйзелу.

Проклятые мортиане! Конечно. Кадо упомянул их… Он доложил Генералу. Старик велел отрубить им головы. Кадо теперь спрашивает себя: откуда Живые могли так быстро узнать о готовящемся выселении вдовы бел-Карбы? И возможный ответ ему не нравится.

Придется, чтоб сгладить эту шероховатость и успокоить Кадо, донести о чем-нибудь Бруде.

Дартары, против ожидания, и не думали расходиться в разные стороны. Они на минуту остановились перед парадным входом, а потом кучей двинулись на запад. Именно этот путь выбрал бы человек, покинувший здание через черный ход и желающий побыстрее скрыться из виду.

Что ж, он пройдет через один из общедоступных выходов с другой стороны и проведает дел-Шадука. А потом уж отправится взглянуть на то, что осталось от старика.

Кстати, Фа'тад заслужил щелчок по носу.

— Еще одно. Я слышал одну сплетню, но не успел проверить. Вероятно, прошлой ночью ал-Акла оставил в городе, в лабиринте Шу, пару сотен своих людей.

— Интересно. Почему ты до сих пор молчал?

— Не знал, стоит ли говорить. Это ж просто непроверенный слух. Что теперь? Заняться Сулло? Или сопровождать вас?

Кадо коротко велел Розану быть готовым явиться по вызову, когда тот наконец покинул Дом Правительства. Эйзелу не нравился повышенный интерес генерала к его персоне. Куда спокойнее иметь дело с Брудой. А вообще-то приятнее жить в выгребной яме, чем в этом треклятом городишке. Ничего, если случится взрыв, он сумеет смыться еще до того, как осядет пыль.

Йосех заметил, что они болтают уже несколько часов. Девушка преодолела робость и трещала без умолку. Ясно было, что дома ей редко когда удается высказаться. Она изложила Йосеху свое мнение по всем возможным вопросам. Ему оставалось лишь улыбаться и кивать — чтоб она не смутилась снова и не убежала.

Наконец вернулся Меджах. Он скорчил выразительную гримасу, возвел глаза к небу и уселся рядом с Ногахом. Помолчал немного, потом прицокнул языком и покачал головой:

— Ты не поверишь. По правде сказать, мне и самому верится с трудом. Но я был там.

— Удача улыбнулась тебе?

— Мало сказать! Я стал баловнем фортуны. Если б я мечтал о золоте, то превратился бы в первого на свете богача.

Ногах насмешливо покосился на него.

Из лабиринта вышли два каменщика: понадобились еще кирпичи. Что там такое происходит, недоумевал Йосех. День, вопреки ожиданиям, выдался спокойный. Не было захвачено ни одного пленного. Меджах предположил, что темные личности ускользнули из лабиринта под покровом ночи. Вполне вероятно, согласно буркнул Ногах, — в его отряде, мол, сплошные лентяи. Йосех подозревал, что они вчера захватили всю возможную добычу: в лабиринте изначально было не так уж много народу.

Меджах завел с Арифом игру в «отнималки» — отнимать надо было апельсин, который кто-то из дартар стащил у одного из городских зеленщиков. Мальчик оказался ужасно неуклюжим — все боялся, что ему сделают больно. Йосех подумал, что родители, должно быть, чересчур трясутся над ним. Вейдин невесть как носятся со своими ребятишкам. У дартар это не принято.