Башня Тишины

Джоанна помолчала, продолжая сосредоточенно шагать вперед.

– Если ты спрашиваешь, становится ли лучше, – наконец сказала она медленно, – то я отвечу – да. Но для этого должны смениться шесть-семь поколений тех работников, которых мы только что видели входящими в мануфактуру!

– Неужели им тут так плохо? А потом будет лучше? – в его голосе чувствовалось беспокойство за своих потомков, людей, которых ему не суждено было увидеть.

– Я думаю, что да!

Над городом поплыл колокольный звон – церкви созывали прихожан на утреннюю службу. Мимо промчались две женщины явно сельского вида. Одна тащила ведро молока, вторая – поднос с рыбой, запах которой путники учуяли еще издалека. Но глаза у обеих молодок были голодные. В конце улицы, увидела Джоанна, возле башен городских ворот царила та же утренняя сумятица. Шпили башен, освещенные ярким солнцем, отбрасывали на землю солнечные зайчики.

– Вообще, интересно получается, – нарушил тишину Антриг, – выходит, что только через семь-восемь поколений люди почувствуют результаты того, что делается сегодня!

Джоанна, глядя на идущих навстречу людей, подумала, что их потомки изобрели атомную бомбу. Так все ли было хорошо в жизни последующих поколений? Уж не покривила ли она душой, говоря, что в будущем всех ждет всеобщее благо?

– Может быть, – призналась девушка, – в будущем и будут какие-то особенные трудности!

Ответом ей были удивленные взгляды обоих спутников. Перед воротами была большая площадь, от которой солнечными лучами расходились улицы. Честное слово, тут царил самый настоящий городской шум, только в средневековом варианте!

– Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы я не родился с волшебным даром, – тихо сказал Виндроуз, – поскольку я вижу, что происходит вокруг, но не могу использовать свое умение для того, чтобы исправить несправедливость! А сколько у нас несправедливых законов, которые наполняют жизнь неправотой! А иногда встречаются столь вопиющие случаи, что просто сердце кровью обливается!

И вдруг отчаяние, которое Джоанна переживала два-три раза в течение этой недели, нахлынуло на нее океанской волной. Она вдруг поняла, что Антриг, говоря о своем мире, говорит и о том мире, в котором живет она. Она почувствовала, что и сама бессильна против всех несправедливостей, которые творятся там на каждом шагу. Ее мир тоже часто был чужим – ведь должно пройти несколько дней, прежде чем ее подруга и друг (ей все-таки не хотелось думать о Гэри как о любовнике) хватятся ее...

Джоанна вдруг обратила внимание на массивные городские ворота, сложенные из необработанного камня. Камень был серый, скучный. Мрачность ворот немного скрашивалась многоцветными большими часами, укрепленными высоко на башне. А между тем все три путешественника отчетливо ощущали, как перенесенные тяготы такими же серыми валунами лежат на их плечах. Сколько же можно – они и так провели без сна ровно двадцать четыре часа. Тут Джоанна заметила охранников-послушников – на их строго-черных одеждах алели печати – знаки принадлежности к Святой Церкви. Рядом с послушниками стояли мужчины в серых одеждах с капюшонами – представители Инквизиции. Вдруг девушка вспомнила того инквизитора, которого называли Костоломом, и ее наполнил холодный ужас. Да, такому уж лучше не попадаться!

Не успела она и рта раскрыть, как Керис вдруг остановился, а затем шмыгнул в ближайший переулок. Девушка заметила, как лицо послушника побледнело.

– Мне все это не нравится! – прошептал Керис.

Джоанна удовлетворенно покачала головой – ей явно было приятно, что ее собственные страхи подтвердились и профессиональное чутье воина.

– Мы можем спрятаться где-нибудь в квартале староверов, – встрепенулся Керис, – иначе я боюсь, что они все-таки меня узнают!

– Керис, перестань говорить глупости, – Антриг потряс внука архимага за плечи, – они же не нашли нас на дорогах и теперь наверняка сосредоточат свои усилия на прочесывании городских кварталов! – Но в голосе расстриги-кудесника было еще что-то такое, что Джоанна уловила, но не смогла определить – какая-то особенная нотка.

– Но мы все равно не сможем спастись! – быстро заговорил Керис. – Они уже наверняка схватили Совет в полном составе и теперь будут вырезать всех волшебников, магов, чародеев! Мы могли выбраться отсюда – я собирался использовать заклятье, которое заставило бы их не обратить на нас внимания, это заклятье – немногое из уже известного мне волшебства! Но теперь... – Керис замолчал, явно борясь с приступами паники и отчаяния, – давайте лучше вернемся! – И воин направился было в глубину переулка, но Виндроуз неожиданно резко схватил его за отворот куртки.

– Нет! – только и сказал маг.

Разъяренный вконец Керис потянулся свободной рукой к пистолету, но Антриг и ее сжал стальной хваткой.

– У тебя ведь больше не осталось его, – тихо поинтересовался Виндроуз, – оно от тебя ушло, твое волшебство?

– Нет! – отшатнулся Керис. – Не двигайся, или я...

– Что ты сделаешь, интересно знать? Застрелишь меня? В пятидесяти шагах от часовых на городских воротах?