Бастард Бога

Через некоторое время Призрак был отмыт до скрипа и обряжен в новое нижнее белье. Очередь была за нарядом, про который говорила Виолин. И когда она с Дариной, которая просто светилась от гордости, начали обряжать его в костюм, он на некоторое время лишился дара речи. Первой на его плечи легла шелковая рубашка ослепительной белизны, с небольшим стоячим воротником, просторными рукавами и широкими манжетами. Потом были прямые замшевые брюки черного цвета. Замша была настолько тонкой и так выделана, что больше была похожа на бархат, чем на кожу. Дальше шли мягкие вытяжные сапоги с голенищем под колено, с небольшим каблуком и прочной, шершавой подошвой. И венчал все это черный камзол со стоячим воротником, и полами чуть ниже середины бедер, опоясанный нешироким кожаным поясом с прикрепленными к нему серебряными накладками, напоминающими растительный орнамент. Камзол был шит серебряной нитью, хотя ее было совсем немного, лишь для того чтобы подчеркнуть абсолютно черный цвет. Когда к поясу пристегнули Поющего, образ князя приобрел завершенный вид.

— Вот Виолин — с сияющими от счастья глазами, сказала Дарина — теперь тебе осталось уложить его лохмы.

— Кхм — прокашлялась альвийка, пораженная внешним видом Атея — Справимся. Князь, никогда не используйте в своей одежде другие цвета, кроме черного и белого.

— Опять князь? — наконец, придя в себя, ответил Призрак.

— Глядя сейчас на вас — честно сказала девушка — я не могу к вам обратиться как-то по-другому.

— Да чтоб мне хурги на ночь колыбельную пели — округлив глаза и открыв рот от представшего перед ним зрелища, громко выдохнул Хальд. — Княже — это ты?

Его возглас не остался не услышанным. Почти закончивший работу народ, начал подходить к Призраку и уважительно склонять головы.

— Спасибо сестренка — поцеловал Атей Дарину — ты у меня самая лучшая.

— Мне Медая помогала — смущенно ответила та.

— ВЫ, у меня самые лучшие — обнял он ее, а потом и Пышку, которая тоже подошла, сияя, словно золотой данер.

— Княже — нарушил эту семейную идиллию Хальд — я это, доложить пришел. Мы закончили уже.

— С трофеями разобрались? — отпуская от себя девушек, которым совсем не хотелось покидать его объятия, перешел к делу Призрак.

— Так вот они трофеи — кивнул он на кучу.

— А воинам?

— Атей — вступил в разговор Лайгор — если бы не ты, нас бы просто всех вырезали. Никакого разговора о дележе быть просто не может. Это по Правде.

Все воины согласно закивали.

— Хорошо, — не стал спорить Атей — я сам потом решу этот вопрос. Сколько пленных у нас?

— Дюжина княже — ответил Северянин — остальных пришлось милостиво добить, все равно бы не выжили, зачем их мучить?

— Пусть яму копают на всех убитых — озвучил Атей новый приказ — не будем кормить падальщиков и брать пример с висельников, которые бросают свои жертвы им на радость. Что с ранеными?

— Спят Ваша Светлость — сказала Лидая — Просто спят, а не в беспамятстве.

— Хорошо — улыбнулся Призрак. Это была для него лучшая новость. — Хальд, заканчивайте, приводите себя в порядок и подходите сюда. Добруша, мы готовы встретить гостей?

— Конечно Ваша Светлость.

Там же. Карета без герба

Две юные девушки и зрелая женщина сидели в карете на атласных подушках и молча смотрели на противоположную сторону тракта, где суетились разумные. Сидели и вспоминали последние дни, заново переживая все, что с ними случилось.

Джинил Строгая, герцогиня Тенпиль вместе со своими прелестными шестнадцатилетними спутницами, гостила в их родовом поместье, которое находится на самом юге Даргаса, в двадцати верстах от границы с герцогством Гальт-Резен. Вообще, мыслей о том, чтобы его посетить у нее не было, на этом настоял ее муж — Эрай Видный герцог Тенпиль. Он впрочем, и придумал весь этот вояж. А какие могут быть вояжи, когда недалеко идет самая настоящая война? Именно этот аргумент привела герцогиня, чтобы отказаться от ненужной ей поездки. Но Эрай был непреклонен. Навязал ей в попутчики дочь с племянницей, и с отрядом в два десятка своих гвардейцев отправил на юг.

Даргас, королевство небольшое, как и многие другие в Центральной Тивалене, на хороших лошадях его можно пересечь за седмицу, от границы до границы, при чем не важно с востока на запад или севера на юг. Вот и они, выехав рано утром, вечером третьего дня были уже в поместье. Как и ожидала Джинил, в их присутствии здесь не было никакого прока. Отлаженный за многие годы быт, работал, словно гномий механизм, требуя лишь редкой смазки, в качестве которой выступало прибытие самого герцога. Рядом с поместьем разбил лагерь пехотный полк, усиленный тремя сотнями легкой конницы, на случай каких-либо неожиданностей со стороны воюющих герцогств. По этой самой причине в окрестностях поместья не было не только висельников, но и мелкого ворья, все знали, у военных разговор короткий — пойманный на месте преступления, тут же лишается жизни посредством знакомства с ближайшим суком с веревкой на шее. Если сказать коротко, в майорате была тишь да гладь.