Бастард бога

– Друзья, я счастлива оказаться в вашей большой семье и клянусь быть достойной нашего князя.

«А вот это отсебятина пошла», – подумал Призрак, но так и остался невозмутимо стоять, потому как Виолин встала на одно колено в один ряд с Лайгором с Дариной, развернувшись к Атею лицом.

– Я приветствую тебя, МОЙ КНЯЗЬ.

На поляне повисла тишина, все ждали еще чего-то, только теперь уже от самого князя.

– Встаньте, – решил больше не томить всех Атей, и народ медленно разогнулся, преданно глядя на Атея. – Друзья, я не знаю, что говорить в таких случаях. Это моя первая свадьба, и я еще не научился, как все правильно делать. Но к следующему разу обещаю исправиться, – тут же он заверил всех.

На мгновение повисла абсолютная тишина, даже природа, казалось, замерла. Затем в задних рядах одетых по парадному воинов раздался нескромный хрюк, больше напоминающий едва сдерживаемый смех Адыма. Еще через миг этот хрюк раздался со стороны принцессы и герцогини, а потом пошел гулять над головами нарядных гостей, завершив свое шествие на Гмаре, который, схватившись за живот, повалился на траву и начал со всхлипами бормотать:

– Ну, ха-ха, княже, уморил, ха-ха, к следующей свадьбе, ха-ха, исправится.

Только тут князь понял, что сказал, и виновато посмотрел на свою княгиню. Однако Виолин в этот момент тоже готова была упасть в траву от смеха, как и большинство из находившихся на этой церемонии. Вот только Дарина мешала ей сделать это, поддерживая свою новоявленную сестру и одновременно с этим не давая упасть себе.

Ну а дальше церемония превратилась в веселое застолье. За большим богато убранным столом расселись все от последнего ребенка до гвардейца герцогини. Даже раненые, которые после посещения магов стали чувствовать себя намного лучше, заняли отведенные для них места. Все тяготы службы легли на мохнатые плечи Сая и братьев оборотней, которые внимательно следили за территорией Логова.

Здравицы сменялись одна другой. Ганея добилась того, чтобы молодые по человеческому обычаю испили первую общую братинку, а гномы настояли на преломлении хлеба. И Атей снова почувствовал себя в большой и дружной семье и понял, что сделает все, чтобы они были счастливы.

Неожиданно встал Гмар Окалина и, перекрывая шумный гомон застолья, своим зычным голосом сказал:

– У всех народов есть традиция дарить молодым подарки. Не будем и мы отходить от этого, – голоса затихли, и уже почти в полной тишине гном продолжил: – Но прежде чем одаривать нашего князя и княгиню, мы сделали подарок всем нам. Хальд, давай, – махнул он рукой воеводе, который давно встал из-за стола и с несколькими воинами построился перед князем.

В первом ряду, в полном боевом облачении, прикрывшись щитами и с копьями в правой руке, стояли шесть дружинников: Снори Последыш, Гук Рукоятка, Витс Молчун, Эрих Верткий, Адым Лошадник и Грац Малыш. Последний воин был из тех, что Атей освободил в особняке графа Генберга, и своими параметрами никак не соответствовал своему второму имени. Будто те, кто нарекал его, специально так сделали, назвав малышом здоровенного детину, которому и сам Призрак был едва ли до бровей. За ними стояли Лоенор, Мидел, Пирин и Рафэл. С места, где сидели князь и княгиня, их было почти незаметно, но вот хитрые улыбки на утонченных лицах говорили о том, что народу готовится какой-то сюрприз.

– Теперь каждый разумный на Тивалене, – едва сдерживая распирающую его гордость, продолжил гном, – лишь только взглянув на таких воинов, будет знать, что это бойцы князя Сайшата. Показывайте, парни.

Дружинники одновременно опустили щиты, закрывающие их левую сторону, а альвы вышли из-за их спин, встав рядом. Воины, сидящие за столом, сразу же одобрительно загудели, выражая свое восхищение, а остальные, кто был далек от всего, что касалось доспехов и воинского дела вообще, начали наперебой спрашивать их, что они должны увидеть.

– На плечо левое смотрите, бестолочи, – рявкнул гном.

И только после этого они заметили, что левое оплечье каждого воина выполнено в виде лапы зверя с выпущенными когтями, которая очень напоминала лапу Сая. Причем оплечье было сделано с такой тщательной прорисовкой малейших деталей, что казалось, что захоти воин, и лапа втянет выпущенные когти назад в свои подушечки. Такое же украшение было и на плечах альвов. Но из-за того, что они носили кольчуги, их оплечья были более легкими, и выполняли в большей степени не защитную функцию, а служили отличительной чертой воинов князя Сайшата. Но, несмотря на это, взглянув на их лица, можно быть уверенным, что это нововведение в их экипировку им очень понравилось.

– Сейчас такое оплечье мы успели сделать только для тех дружинников, что уходят завтра с князем в Карпейн, – пояснил Гмар. – Но к тому времени, как он вернется, думаю, уже у всех будут такие.

Атей встал и от всей души поблагодарил кузнеца.

– Спасибо, гноме, – кивнул он ему. – Это именно то, что было нужно.

Гмар зарделся и, подождав, пока Атей снова усядется на свое место, продолжил: