Бастард бога

Оставшийся путь до Мегара обоз князя проделал спокойно. Не было больше ни наемных отрядов, ни банд висельников. Герцогиня, услышав заявление принцессы о том, что она просит защиты у князя, сначала очень удивилась. Ее первым порывом даже было возмутиться, как это ее родная племянница просит защиты у первого встречного князя. Но еще раз все взвесив, она, мысленно поблагодарив богов, что сдержали ее, сама с аналогичной просьбой обратилась к Призраку. Атей согласился, но поставил небольшое условие, чтобы гвардейцы на время пути перешли под его командование и выполняли бы все его требования. А своим воинам приказал присматривать за ними. Если был один предатель, а в том, что Фэнк Хват им являлся, уже никто не сомневался, может быть и другой. Впрочем среди гвардейцев это не вызвало абсолютно никакого отторжения или недовольства. А с их сержантом Эрдагом Тихим, который, услышав об измене в их рядах, да не просто рядового гвардейца, а их капитана, долго и сочно матерился, они даже немного сдружились. Сдружились ровно настолько, насколько могут сдружиться князь, глава рода, и баронет, сержант гвардейцев герцога Тенпиль.

Матерился, кстати, не только сержант, когда то же самое узнали остальные воины герцогини, между ними можно было устраивать соревнования по красноречию, не принятому в высших кругах. У герцогини тоже была просьба к князю. Она хотела, чтобы он вместе с ней посетил гостиницу «Золотая россыпь», где Фэнк должен был встретиться с заказчиком. Ей хотелось до конца прояснить ситуацию с покушением.

Джинил и девушки так и ехали в своей карете, только попросили, чтобы княжны Сайшат составили им компанию. Виолин просить, чтобы она слезла со своей Пушинки и пересела в душную конуру, как она сама сказала, было бесполезно, поэтому она ехала рядом с князем и мирно с ним беседовала обо всем на свете. Девушки в карете тоже беседовали, предварительно задернув шторы. Как сказала перед этим Джинил, им надо посекретничать.

Призрак не знал, о чем они говорили, что спрашивали у его девчат эти высокородные мериты, но, когда вечером перед последней ночной стоянкой они вышли из кареты, он заметил, что взгляды, которые на него бросают принцесса и герцогиня, изменились. Теперь в них было еще больше уважения, восхищения и признания. Признания его как минимум равным им. Единственной, кто выбивался из этой троицы, была маркиза. Но здесь все просто: девушка устала от дороги, от видов окровавленных трупов, и ей хотелось быстрее оказаться дома.

Вот только попасть домой в Карпейн у нее получилось не сразу. Атей сказал им, что едет в Мегар, где он купил дом, который еще не видел, но должен обязательно там побывать, чтобы определить своих людей. Еще одной причиной был обоз, в состав которого помимо его фургонов вошли два с половиной десятка трофейных лошадей (остальные не выжили), навьюченных трофейным же оружием. Плюс пленные, которых он обещал отпустить, как только они придут в Мегар. Сейчас же они помогали управляться с караваном. Причин было немало, и все они были важными. И если он принял под свою защиту мерит, то просит их совершить этот небольшой крюк, чтобы он потом мог их с чистой совестью доставить в столицу. Никто, кроме маркизы, против не был, поэтому и ей в конечном итоге пришлось согласиться.

Мегар понравился Призраку с первого взгляда. За несколько верст до города кончился лес, и на горизонте начала медленно вырастать высокая каменная стена, которая опоясывала весь город. И даргасскую часть и половину, принадлежавшую Гронхейму. Единственным местом, где она разрывалась, было на берегу Рубежной, реки, делившей город. Но это не значило, что там мог ходить кто угодно и когда угодно. На каждом из берегов стояли массивные башни, на плоских крышах которых были размещены онагры и баллисты, а в самих башнях были многочисленные бойницы для лучников и арбалетчиков. Кроме того, в башне был натяжной механизм и точно такой имелся у ее родной сестры-близняшки на другом берегу. С помощью него относительно широкая, полторы сотни саженей, река перекрывалась на случай осады, военных действий или еще каких надобностей коваными цепями, толщиной в ногу самого Атея.

Ворот в городе было всего двое: одни со стороны Даргаса, другие со стороны Гронхейма. Под крепкой стеной был широкий чистый ров, наполненный водой из той же Рубежной, поэтому создавалось впечатление, что город стоит на двух островах, расположенных посередине реки.

Они въезжали в город со стороны Даргаса, но как сказал Лайгор, гронхемская половина была точно такой же, словно это были два близнеца, сросшиеся мостами через реку. Широкие ворота располагались меж двух башен, подобных тем, что были на берегу Рубежной. Они были снабжены массивным подъемным мостом (исправным в отличие от Резена) и кованой решеткой, которая пряталась в арке над ними.