Бастарды его величества

Её глаза изменились. Прежде они были обыкновенными, теперь внутри вспыхивал едва заметный огонь. Магия мечтала о выходе, она рвалась на свободу. Не пройдёт и нескольких дней, как Диана разобьёт последние преграды и сможет пользоваться своим даром полноценно. Огненные маги, пережившие однажды ледяную волну, не умирают от холода.

- Мне надо вернуться на бал, - повторила она, пытаясь поправить изодранное платье. Кэрант с опаской заметил, что там, где пламя прежде было всего лишь нарисованным, теперь плясало живое. Казалось, вот-вот королеву с ног до головы охватит огонь.

- Тебе туда нельзя, - он тоже поднялся и осторожно взял девушку за руку. - Это может быть опасно. Тебе надо отдохнуть...

- Мне надо на бал, - возразила она, впрочем, меланхолично, будто заговорённая. Огонь поднялся выше, от подола платья не осталось и следа. - Мне надо...

Диана пошатнулась. Огонь взметнулся выше.

- Я провожу тебя в покои, - покачал головой Кэрант.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он ступил к девушке, но Диана спешно отстранилась и испуганно воззрилась на него.

- Зачем? – беззвучно прошептала она. – Что тебе от меня нужно?

Взгляд Дианы вновь мазнул по скулившим псам. Огонёк рванулся к ним, но погас на полпути, в последний раз моргнув оранжевым. Королева закрыла глаза и обхватила себя руками, пытаясь согреться.

- Я просто хочу тебе помочь, - мягко промолвил Кэрант. – Отвести тебя в твои покои. Чтобы никто не посмел тебя тронуть. Никто не отвлекал.

- Я королева, - Диана попятилась к стене. – А ты… Ты… - она зажмурилась. – Ты – наследник вражеского престола.

По щеке стекла одинокая слезинка. Диана не позволила себе всхлипнуть, она не выдала ни единого звука, и когда Кэрант наконец-то прикоснулся к ней, никак не воспрепятствовала этому, просто закрыла глаза и безвольно опёрлась о подставленное плечо. Мужчина осторожно привлёк девушку к себе, сделал несколько шагов и, поняв, что Диана сейчас больше напоминает безвольную куклу, чем живого человека, подхватил её на руки.

Королева замерла в его объятиях, сначала – как мёртвая, лишённая всяких сил, потом сжалась, обвила руками его шею, но не проронила ни единого слова. Как для огненного мага Диана была слишком холодной, пусть пальцы Кэранта и обжигали языки пламени, скользившие по её одежде. Кожа её наощупь оказалась влажной, будто бы покрытой тонкой коркой льда.

Он вынужден был идти медленно, оглядываться, чтобы быть уверенным: их никто не увидит. Псы покорно следовали за ними, но Кэрант не сомневался – набросятся на чужака. Диану они признавали только потому, что на ней осталось слишком много запаха их господина.

Мужчина остановился на мгновение перед длинными ступеньками и обернулся на собак. Те покорно ступали за ним, шаг в шаг, не отрываясь ни на метр. Леди Хлоя рассказывала о том, что эта порода безумно боится оставаться в одиночестве, они привязываются к людям, которых считают своими хозяевами, но всегда выбирают самых сильных. Если собаки идут за ним, напоминающие два снежных комка, с сияющими тёмными глазами и ещё не залитыми кровью пастями, значит, будут принадлежать ему, пока не придёт кто-то могущественнее.

Или пока они не запятнают свои морды алыми пятнами, убивая врага. Кэрант надеялся, что это произойдёт не так и скоро. Ему никогда не нравился такой метод расправы.

А отец, говорят, испытывал огромное удовольствие. Наверное, этих он подарил Юргену, раз псы ещё белы, будто снег. У братца ни за что не хватило бы сил заставить собак убить кого-то.

…Кэрант отшвырнул мысли о человеке, которого даже в мыслях упоминать было противно, и о его сыне, словно что-то не нужное. Наррара будет после. Ему ещё предстояло объясниться с Дианой, сейчас застывшей у него на руках в беспамятстве. Что случится, когда королева придёт в себя? Вышвырнет его прочь? Отдаст Лорейн, как крепостного – ведь отец так и не признал Кэранта. Он бастард королевской крови, но не может назвать себя сыном Его Величества.

Будь он проклят!

Дверь поддалась магии, и Кэрант вошёл в королевские покои, будто в свои, не беспокоясь о том, что их увидят. Миновал гостиную, в которой Диана, уподобляясь мужу, часто принимала гостей, переступил порог спальни и опустил девушку на кровать, поверх покрывала.

Огонь, спровоцированный скорее шоком, чем желанием Её Величества кого-нибудь сжечь, уже погас. Собаки, только сейчас вспомнившие о том, что были живыми существами, вновь заскулили. Один пёс встал на задние лапы, заглядывая на высокий стол, где Малика почему-то оставила еду для королевы.

Кэрант уже хотел было прогнать собак, но Диана, открыв глаза – а ведь он был уверен, что девушка спала! – предупредительно вскинула руку.

- Не нужно. Пусть едят, - слабым голосом произнесла она. – Мне они не мешают.

- Ты ведь их боишься?

Кэрант знал, что да. Снежных псов боялись даже те, кто очень мало о них знал.

Диана опустила голову в уверенном мягком кивке, а потом, подумав несколько секунд, прошептала:

- Но ведь ты останешься? А раз так, мне незачем их бояться.