Бастарды его величества

Растрёпанные волосы, алые щёки, следы поцелуев на плечах и на шее - всё это было поправимо. Кэрант говорил о другом, и Диана теперь понимала, насколько страшной могла оказаться правда.

Она боялась смотреть себе в глаза.

- Что со мной? - теперь показалось, что даже голос звучал как-то совсем по-другому. Диана больше не чувствовала былой дрожи, напротив! И в отражении она напоминала себе не королеву, нет, давнюю алиройскую ведьму, из тех, о ком уже давно забыли.

...Она помнила ту книгу, которую нашла в отцовской библиотеке совсем ещё ребёнком. Листала, всматриваясь в картинки, читала жуткие сказки и была уверена, что такого, как там описано, не бывает - просто не может быть! В книге рассказывали много о ведьмах, о таинственной силе, которую они получают от своих матерей. Страницы хранили воспоминания и о колдунах, способных заговорить огромную толпу несколькими короткими словами, и о могущественных магах, сражавшихся между собой за власть. Но тогда Диана не знала, насколько страшными бывают войны, а о рубеже никто не рассказывал, только мать каждый раз плакала, стоило кому-то о нём упомянуть. А девочку больше всего привлекла история о женщинах, сражавшихся за свой дар так яростно, как другие боролись за страны. Одни всю жизнь проводили вдали от мужчин, оставались девами до скончания своих дней, и сила их билась внутри, как в клетке. Потом Диане расскажут, насколько глупы они были - алиройцы считали, что их женщины должны отдавать магию, раз не способны раскрыть и обуздать её самостоятельно.

Были и другие. Их оказалось намного меньше, и никто не знал, где ведьмы находили мужчин, оставлявших им дар. Они приходили, уже охваченные своей магией, удивительно красивые, сильные, способные дать бой даже представителям правящих династий.

На одной их страниц красовался портрет такой женщины. Издалека она казалась ничем не примечательной. Русые волосы, заплетённые в косу, обыкновенная одежда, ничем не выделяющая её обладательницу из толпы... Но её глаза! Диана всматривалась в них часами; завороженная, она приходила в родительскую библиотеку каждый раз, разглядывала портрет, пока отец не заметил этого и не сжёг книгу.

Вот только их памяти взгляд ведьмы он выжечь не смог.

Теперь Диана была такая же.

В её глазах, прежде спокойных, пылал огонь. Радужка окрасилась удивительным сплетением цветов. Диане казалось, что ей даже моргнуть нельзя - искры обязательно сожгут всё вокруг.

Она вскрикнула и отпрянула от зеркала, прижав ладонь к губам.

- Ты обрела силу, - мягко обратился к ней Кэрант. - Она пытается показать, что ты - её обладательница. Вот и всё. Относись к магии, как к живому человеку, и будь уверена, что она всегда тебе подчинится. А бояться уж точно не стоит.

Диане показалось, что отражение улыбалось ей против её же воли. Королева всматривалась в собственные глаза и была уверена, что выглядит скорее испуганной, чем самодовольной, но лгали ли ей собственные органы чувств? Где-то там, за зеркальной поверхностью, ходил кто-то, напоминающий короля Эдмунда, изредка поворачивал голову и смеялся.

- Ты такая же, - шептало зеркало. - Такая же прекрасная королева, как и я был королём. Не отрицай очевидного. У пророчества был смысл. Какой бы выбор ты ни сделала, он всё равно - правильный.

- Ты слышишь? - Диана повернулась к Кэранту. - Или мне чудится? Будто бы Эдмунд говорит... - она тяжело опустилась на край кровати и обхватила голову руками. - Наверное, я схожу с ума. Он мёртв и не может со мной разговаривать. Он... - девушка зажмурилась. - Получается, он убил своего одарённого ребёнка? Если никто до сих пор не появился, а ты - сын короля Даррела?

- Или одарённый ребёнок не знает о том, что его отец - король Эдмунд. Не каждая мать делится такими прекрасными новостями со своими детьми. Леди Хлоя убедилась в том, что я - сын своего отца, только когда я случайно превратил куст у неё в саду в лёд. До этого она подозревала как минимум двоих деревенских, вопреки внешнему сходству.

В голосе Кэранта чувствовалась определённая насмешка.

- Неужели ты совсем не любишь своих родителей? - удивлённо спросила Диана. - Ведь они подарили тебе жизнь, даже если были далеко не лучшими людьми.

- Они не были людьми, - отрезал Кэрант.

- Тогда и ты - не человек.

- Что ж, пожалуй, - легко согласился он, выбираясь из кровати и пытаясь нашарить на полу одежду вслепую - мужчина явно не хотел разрывать зрительный контакт. - А ты считаешь, что существуют в этом мире хорошие люди, способные обречь своего сына на смерть? Видишь? - он повернулся так, чтобы лучи света, проникавшие в комнату из окна, осветили правую сторону его тела, и Диана увидела старый, едва заметный шрам. - Это розги. У маменьки была тяжёлая рука, а ещё она не разбирала, куда бьёт. Если ты хочешь величать её жертвой, то очень зря. Король Эдмунд, да пребудут с ним боги, отлично мне помог, наслав ту чуму. От неё, между прочим, шрамов не осталось.