Бастер, ко мне!

— Подумайте только! Ну и общество собралось у нашего камина!

— Мы все теплокровные животные, — сказал ей Клинт, — а Бастер только что проплыл целую тысячу миль.

— Не тысячу, а около шестисот, — поправил его отец. — Причём плыть он должен был и день и ночь и всё время в правильном направлении. Хотелось бы видеть судоводителя, который сумел бы это проделать без всяких карт.

— И этим курсом он прошёл лишь один раз, да и то в клетке, откуда ему ничего не было видно! — И Клинт с восхищением взглянул на Бастера, который с довольным видом, мигая, смотрел в огонь.

— Это инстинкт, — сказала мама, как будто тюлень не заслуживал похвалы.

— Неплохо иметь такой инстинкт, — заметил отец.

— Наверное, люди тоже когда-то обладали им, — предположил Клинт, — но со временем его утратили.

Отец вынул изо рта свою трубку и кивнул.

— Бастеру во время плавания и хронометр не нужен, — сказал Клинт. — Он всегда с точностью до минуты знает, когда я возвращаюсь из школы. Правда, мама?

— Правда, — подтвердила мама.

— Это тоже инстинкт, которым обладают очень немногие люди, — сказал отец. — Я как-то работал с одним лесорубом, который в любое время дня и ночи мог, не глядя на часы, сказать, который час. Он никогда не ошибался больше чем на минуту-две.

Мама опустила своё шитьё и посмотрела на четвёрку друзей у камина.

— Вы, мужчины, готовы вернуть нас к каменному веку! А что делать с теми проблемами, что сейчас стоят перед нами?

— Какие проблемы, мама?

— Те самые, что были и на прошлой неделе. Мы вернулись к тому, с чего начали, только теперь со двора Бастер перекочевал в комнату. Что мы будем с ним делать?

Клинт знал только, чего они не будут делать, и снова обнял Бастера.

— Я не отдам его, мама! Он мой друг, он вернулся, потому что хочет быть со мной. Если вы его выгоните, я тоже уйду!

Мама посмотрела на отца. У отца был сконфуженный вид.

— Отсылать его без толку, Мэри. Если мы отправим его на судне в Австралию или на мыс Горн, он через несколько недель вернётся обратно. Он, по-видимому, считает, что его место здесь.

Клинт ещё крепче прижал к себе Бастера.

— Он помнит, как мы вылечили его сломанный ласт и как мама зашила ему рану на голове…

— Лесть не поможет, Клинт. — Мама пыталась говорить резко, но невольно улыбнулась. — Ты ведь знаешь, что Бастер совершенно не умеет себя вести. А теперь он будет ещё хуже. Мы не можем держать его у себя.

— Но он проплыл сотни миль, чтобы вернуться к нам, мама! — уговаривал её Клинт. — Предоставим ему ещё одну возможность. Я присмотрю, чтобы он не попадал в беду. И я многому могу научиться от него. Профессор Уиллс сказал, что я хорошо начал, и жаль, если не смогу продолжать…

Профессор Уиллс был самым сильным аргументом Клинта против мамы, но на сей раз у неё был готов ответ.

— Вспомни, что миссис Уиллс не разрешила даже профессору оставить у себя тюленя.

— Это совсем другое, мама. Они должны были бы держать его в городской квартире. Я обещаю смотреть за Бастером, чтобы не было никаких неприятностей. Уже скоро лето, занятия в школе кончатся…

Но мама ещё энергичнее закачала головой.

— Ты говоришь, справишься с Бастером, — улыбнулся отец, — а мама утверждает, что нет. Что ж, давайте предоставим Бастеру ещё одну возможность. — Отец вопросительно посмотрел на маму, потом спокойно — на Клинта. — Но если он снова попадёт в переделку, мы его отдадим.

— Хорошо, — кивнула мама, — если Клинт будет это помнить.

Мальчик ещё крепче прижался к тюленю.

— Я буду помнить, мама. Ты увидишь.

Последняя капля

Клинт спускался с холма, насвистывая «В далёких небесах». И не потому, что у него вдруг появилось желание стать лётчиком, просто в этот день он чувствовал себя так, будто в состоянии подняться ввысь и без самолёта и парить над садом, который был весь в бело-розовом цвету, над сверкающими в лучах солнца синими водами залива, высокими лесами Тоандоса.

Целую неделю он убил на строительство небольшого загона на заднем дворе, ставил столбы, тянул проволочные заграждения; но ему не жалко было времени. С того дня Бастер вёл себя образцово. Осталось всего шесть недель школьных занятий, надо продержаться. Завтра к ним приедут Лен и Фил Декеры и братья Лоусон полюбоваться на тюленя, который установил рекорд в заплыве из Гарднер-Саунда. Старина Бастер кое-чему научился с тех пор, как мальчики пытались дать ему первый урок плавания.

Но как только он очутился на заднем дворе, над «далёкими небесами» сгустились мрачные тучи. В ванне Бастера не было, не видно его было и поблизости. На последних шагах у Клинта ноги словно налились свинцом, он не сводил глаз с пустого загона. Калитка была закрыта на щеколду, но примятая трава и несколько волосков на столбах свидетельствовали о том, где Бастер вылез точно таким же манером, каким ему удавалось вылезать из сбруи.

Невозможное свершилось — Бастер снова исчез!