Бастиано Романо (ЛП)

Я даже не был уверен, люблю ли я свою мать. Я почти забыл, как она выглядит, ведь мы так редко виделись. Взгляд в зеркало не помог бы. Ни одна из черт лица не досталась мне от нее.

У меня были высокие скулы отца. Сильная линия челюсти. Полные губы и карие глаза. Все его сильные итальянские черты. В то время как мамин рост отклонялся в сторону короткой и стройной фигуры, мы с отцом возвышались на несколько дюймов над шестью футами и были похожи на морских котиков, подрабатывающих в WWE.

Я бросил взгляд на Джио.

— Конечно.

— Да, — настаивал он.

У них с мамой был брак по расчету. Полный фарс, если я когда-либо видел такой. Когда ни одна из пяти американских семей не уживалась вместе, оба моих прадеда решили, что неплохо было бы создать первый союз между синдикатами, начав с брака по расчету между моими родителями.

На самом деле ничего не вышло. Синдикаты Росси и Романо не стали ближе, чем были до брака. До тех пор, пока не появился я, скрепивший семьи чем-то более прочным, чем половинчатые брачные клятвы.

И все же не похоже было, чтобы Росси приехал сюда, чтобы выпить и поиграть в "Никс", но он приехал. Он больше не будет плавать лицом вниз в реке Гудзон за это. Прогресс, я бы сказал.

— Она моя жена. Я люблю ее.

Это было бы убедительным заявлением, если бы Джио не выпил два пальца виски после того, как сказал это. И этот запах секса в воздухе. Тот, кто страдает аносмией, мог бы почувствовать запах киски, прилипшей к его коже.

Я пробормотал проклятие и, наконец, повернулся лицом к отцу.

— Прекрати посылать мафиозных кроликов в мою сторону, Джио. Я лучше буду трахаться с шипованным фонариком.

Джованни "Джио" Романо запугивал людей. Он должен был. Это было в порядке вещей. Никто не разговаривал с капо Романо так. Никогда.

Кроме меня.

Не то чтобы я не любил отца. У нас были проблемы — прошлое, которое я хотел простить, но не мог, — но я любил его. Если бы он и дальше пытался заманить меня в преступный мир, эта любовь иссякла бы. Он думал, что если по счастливой случайности я влюблюсь в мафиозного кролика, то пойду по его стопам в семейном бизнесе.

Этого никогда не случится.

Уже нет.

Для этого потребовалось бы чудо, а я был не из тех, кто способен на такое.

Джио провел рукой по челюсти.

— Мы не чума. Мы — твоя семья.

Я выхватил бутылку из его рук, отказавшись от стакана и отпив прямо из бокала.

— Семья. Не коллеги. Не боссы. Семья. Господи, Джио. Это не конец света, если я не буду работать с тобой. Я здесь счастлив.

Не совсем.

Мне не нужны были деньги. Мое наследство превышало ВВП некоторых стран, а степень MBA в Уортоне давала мне ноу-хау, как приумножить свои инвестиции. Я уволил Льюиса и ушел с работы в Launder, Inc. восемь лет назад. Управление рестораном Ашера было моим занятием, чтобы отвязаться от Джио. Это не было моей страстью. Я вообще не был уверен, что у меня есть страсти, разве что перепихнуться, но и это уже надоело.

Работа здесь позволяла мне немного отстраниться от бизнеса семьи Романо. Формально это не было мафиозным заведением, но, несмотря на то что Ашер ушел из мафии, он был достаточно близок к семье, и Джио на некоторое время оставил меня в покое.

До прошлого месяца.

Примерно в то же время, когда Ашер сделал предложение Люси, Джио снова начал раздувать это дерьмо, подталкивая дочерей влиятельных мужчин Романо в мою сторону. Это нужно было прекратить, как Tila Tequila нужен фильтр.

— Ну, если ты планируешь провести остаток жизни, управляя студентами в баре, — Джио кивнул в сторону бармена, хотя мы оба знали, что на самом деле я управляю рестораном, трижды отмеченным звездами Мишлен, соединенным с баром гипсокартонной перегородкой слева от меня, — ты можешь хотя бы сделать себя полезным.

Я не клюнул на приманку, сосредоточившись на последней половине его фразы.

— Чего ты хочешь?

Он наклонил голову в сторону моего офиса и встал, не потрудившись заплатить за свой напиток или дать чаевые бармену, не то чтобы этот маленький говнюк этого заслуживал. Мы пошли туда, проходя по пути мимо комнаты отдыха, которую делили между собой работники бара и ресторана.

Моя бывшая Дана подмигнула мне изнутри. Я проигнорировал ее и стряхнул ворсинки с лацкана своего костюма. Как только мы вошли в мой кабинет, Джио запер дверь. Плохой знак. Да пошел я. Я был слишком пьян для серьезного разговора.

Обычно я не прибегал к алкоголю, чтобы прогнать своих демонов — даже после того, как Джио предал мое доверие восемь лет назад, — но сегодня у меня не было работы, а у Ашера, с которым я обычно тусовался бы сейчас, была невеста, которая монополизировала большую часть его времени. Не поймите меня неправильно. Я люблю Люси как сестру, но такие моменты напоминают мне о том, насколько я одинок.

Одиночество, за которое ответственен твой отец, — неумолимая часть моего мозга никогда не позволит мне забыть об этом. Одиночество, которое, вероятно, чувствует и Эверетт.