Басурманин. Дикая степь

Путь до лесочка, где, как сказывал купец, свалилась в реку телега, был не долог. Редкие деревья перелеска кончились, а луг, широкой скатертью раскинувшийся за ним, хорошо проглядывался. Окинув взором окрест себя и не приметив никакой опасности, княжич немного успокоился.

За лугом началась низкая поросль с редкими деревьями, а за ней овраг. Послышался шум воды. Всадники спустились с пригорка, и их взорам предстало удручающее зрелище: груженная по виду тяжелыми мешками и тюками телега, наполовину свалившаяся в реку.

– Эко тебя угораздило! – воскликнул Гридя, спрыгивая с коня.

– Да, вот же. Никак самому не управиться. – продолжал жалиться купец.

Воины спешились. Ухватившись за оглобли, тяжи и навесы, в раскачку, не без труда вытянули телегу из реки. Поклажа и впрямь оказалась очень тяжела. Княжич с недоверием поглядывал на купца. Странный он все же. Пока ратники управлялись, купец стоял под деревом, коня сваво не привязывал, оглядывался, и даже не помышлял лезть в воду. Но стоило повозке оказаться на берегу, вновь заколготился, задергался, забегал.

– Передохните, малость. – заботливо суетился купец. – А я покамест пойду хворосту для костра принесу. Обсохнуть надобно.

Сказал, и словно в воду канул, исчезнув в кустах.

– Не по нраву мне сей купец! – только и успел вымолвить княжич.

Над головой просвистела стрела и вонзилась в грудь стоявшему позади ратнику.

– Вороги! – вскричал подручник, и тут же был сражен другой стрелой.

Дружинники повскакали со своих мест, похватались за щиты да мечи. Поздно. Отовсюду летели стрелы, жаля смертоносным острием верных княжеских ратников.

Владислав и глазом моргнуть не успел, как оказался в двойном кольце – вокруг него были павшие ратники, и перешагивая через убитых отовсюду наступали басурманы.

– Я вам живым не дамся! – успел выкрикнуть княжич, пятясь к телеге и выхватывая из-за пояса кинжал.

В какой-то миг перед глазами оказалось лицо нерасторопного купца. Не молодой басурман, крепко держа того за грудки взмахнул рукой, острым кинжалом перерезал ему горло и, скалясь, бросил к своим ногам. Что-то тяжелое больно ударило княжича по макушке. В очах померкло, ноги подкосились, и он мешком повалилось наземь.

Глава 6

Три телеги, доверху груженные тюками, с виду тяжелыми, остановились у городской стены.

– Эй, отворяйте! – прокричал идущий впереди обоза возчик в добротном, перепачканном сажей и травой кафтане, больше похожий на захудалого купца, чем челядина.

Двое прочих, один всю дорогу прихрамывал на обе ноги, словно его переехала повозка, другой тощий как жердь, озирались по сторонам, проявляя явное нетерпение и беспокойство.

– Чего везете?

Из башни над воротами высунулась голова ратника.

– Товары везем, купца, что по реке пришел. Отворяй ужо, небось, заждались нас.

Голова исчезла, и почти сразу ворота распахнули два ратника. Один, что помладше, высокий, плечистый, так и остался стоять, преграждая путь всякому, кто решился бы пройти мимо него в речные ворота. Другой, рябой, постарше и пониже ростом, осмотрел людей, подошел к первой телеге, ткнул кулаком пару тюков, перешел ко второй. Оглядев со всех сторон третью, потыкал еще один мешок, с виду рыхлый.

– Зерно?

– Т–тк–кани, п–пушнина всякая, ш–шерсть, – отозвался худой возчик.

Ратник кивнул и пошел к воротам. Проходя мимо, еще разок потыкал кулаком в поклажу на средней повозке и махнул рукой.

– Проезжайте.

– Б–благодарствуем!

Громыхая по мощеному бревнами настилу, обоз въехал в ворота. Одна телега, скрипя навесами, направилась прямо, к возвышающемуся впереди княжескому терему. Две другие, свернув в узкую улочку и проехав пару дворов, остановились. В лучах заходящего весеннего светила заплясали тени и, словно хоронясь от досужих взглядов, скользнули к городской стене.

– Чего встали? Не проехать – не пройти.

От неожиданности, возчики вздрогнули и обернулись. По деревянному настилу, ругаясь почем зря, плюгавенький мужичок в рваной рубахе тащил на веревке козу. Злясь на весь белый свет, он осыпал упирающуюся животину ударами лозины.

– Шевели копытами, скотина беспутная. Всю душу мне вынула, окаянная. И вы тут с телегами вашими. Чаво шастаете? Чаво вынюхиваете?

Возчики переглянулись и наперебой стали успокаивать встречного.

– Добрый человек, не серчай, сделай милость.

– З–з–зап–п–плутали м–мы м–малеха.

– На торжище надобно нам. Товары знатные везем.

– Д–дорогу не ук–кажешь?

– А… Купеческие, значится? – пробурчал мужичок, покосившись на заику. – С пристани, стало быть? Заждался вас, заблудших–то, Нечай. Тиун боярина Яра Велигоровича с зорьки самой челядь от себя не пущает, вас дожидаетси. На все торжище крику с утра: «Где эти шельмы! Куда подевалися?» Мальчонку сваво загонял, все на реку посылат.

– Да разве ж в том наша вина?

– М–мы люди п–подневольныя!

– Ну да, ну да! – закивал головой мужик и об чем–то своем задумался, подергивая за веревицу козу, которая смирнехонько стояла возле телеги и поглядывала вокруг.

– Т–так дорогу ук–кажешь? – дернул его за рукав заика.