Батальон крови

Отряд спокойно прошел мимо окопов и направился к штабу. Все, кто встречали разведчиков, стали расходиться по своим домам и землянкам. Оказывается, на войне, хорошая примета, на рассвете встретить разведчиков. А если еще все живы, считай, вся неделя будет спокойной. Григорий обернулся, и посмотрел в сторону землянки связисток. Они все вышли и радостно смотрели на вернувшихся солдат. Титова стояла вместе с ними, улыбалась, и никто не мог обвинить ее в том, что она одна ждет того, кто ей понравился.

В штабе Киселев всех по очереди обнял. Узнав, что Сашка ранен немного расстроился. Посмотрел на Григория и произнес:

— Доложил как надо. Все нормально. Данные в штабе дивизии. Они там уже теперь по-своему кумекают.

Воувка, стал все подробно рассказывать. Для них подобная вылазка была лишь прогулкой. Не нужно было проходить через линию фронта и тем более брать языка. Так, прогулялись, посмотрели. Чуть не сцепились с фрицами. Все они, оказывается, переживали за Григория. Усидеть под кустами очень трудно и все об этом знали. Думали, сорвется пацан. И немцы тоже об этом знали, и поэтому машина с солдатами тихо ехала сзади. Они психологически нагнетали обстановку, расстреливали пустоту, ждали, когда спрятавшийся человек не сможет себя удержать и сорвется — ответит выстрелами. Ведь он, хочет вырваться из тисков страха. При этом готов убить и чужих и своих. Как правило, сознание отключается и срабатывает инстинкт самосохранения. Григорий выдержал и доказал, что он может ходить в разведку. Разговоры о нем даже и не начались. Комбат спросил насчет радиста у ребят:

— Ну, как?

И все ответили:

— Нормально.

На этом обсуждение поведения Гриши закончилось.

«Неужели никто не видел, как я дрожу. Я же был на грани истерики», — думал он. Но потом решил для себя, что все разведчики, возможно, прошли через что-то подобное.

Через час в дверь вломился старшина, принес спирт, кашу, тушенку и разноцветный трофейный провиант: джемы, соки и варенье.

— С Саньком все нормально, пулю достали, спит. Юлька там рядом суетится. Никто ее прогнать не смог. Я попросил, чтобы ей разрешили остаться. А врач сказал, через месяц Санек вернется. Даже предложил не отправлять его: тут отваляется, при госпитале, пока мы стоим.

— Вот и хорошо. Все живы и ладно, можно за это дело и по сто грамм налить.

— А комуй-то и двести? — ступил Воувка.

— Это комуй-то? — передразнил его комбат.

— Связному, у него первый раз.

И действительно, такой фронтовой обычай был. Раз разведчик, так умей и водку пить. Крещение происходит после первого выполненного задания. Стакан чистого спирта, без закуски и запивки:

— Вот так, глыть разом и все, — пояснил Яшка.

Старшина всем налил в кружки, порезал сало, хлеб, а для Григория нашли трофейный стакан. Прозрачный, красивый, длинный и с гранями. Старшина не постеснялся, налил его по самые края. Все подняли кружки, тихо прикоснулись, и каждый молча выпил свою дозу.

Гриша, чувствуя, что где-то там — в спине, еще остались колики страха, задержав дыхание, как учили, одним глотком выпил положенную дозу. Несколько секунд не мог вздохнуть, а когда сделал вдох, почувствовал как его словно кувалдой по голове ударили. Все вокруг поплыло, запрыгало, но солдат устоял. Так хотелось хотя бы рукавом занюхать, но он стоял и терпел. Медленно сел за стол и спросил:

— Когда есть то можно?

— Налетай! — скомандовал старшина.

Несколько минут разведчики и комбат сидели молча — оно, как говорится, доходило, а потом начались приколы и рассказы о том, как они в разведке попадали в разные невероятные ситуации.

Добавив еще два раза по чуть-чуть, Гриша, плавно качаясь из стороны в сторону, обратился к комбату:

— Тощ, капитан. Про дорогу-то забыли.

— Какую дорогу? — стали спрашивать его разведчики.

— Да, ту самую, по которой фрицы шли. Она ж не заминирована, раз они так по ней гуляли. Нафига по кустам и роще плутать, если дорога свободна. Мин — нет. Там даже машина ездила, — выдал заплетающимся языком Гриша.

Все, кроме него протрезвели. Разведчики и комбат подошли к карте и Воувка ткнув пальцем, показал эту дорогу.

— Гляди, глазастый какой? — возмутился он. — Заметил.

— Мы все заметили, а он сообразил, — пояснил снова опьяневший Яшка. — Я ж говорил, дерзкий пацан!

— Ладно, я придумаю, как это добавление в штаб передать, — успокоив разведчиков, произнес Киселев. После этого застолье продолжилось. Спирт не кончался, тушенки было много. Вскоре все расположились, кто где смог. Но Григорий, по стеночке, все же добрался до своей лавки.