Батальоны вступают в бой

293-й гвардейский полк в тесном взаимодействии с 291-м овладел Бальгой. 295-й гвардейский полк, с которым мы также держали локтевую связь, постигло большое несчастье. Еще в районе Бладиау прямым попаданием снаряда был полностью выведен из строя командный пункт части. Полковник Андрей Максимович Волошин получил тяжелое ранение. Командир дивизии возложил на нас дополнительные задачи.

Развернув наблюдательный пункт на опушке небольшой рощицы, я приступил к организации боя за колонию Бальга. Через некоторое время рядом с НП сильно грохнуло. Последнее, что я хорошо запомнил, — это тяжелый удар, последовавший за взрывом. О дальнейшем спустя некоторое время мне рассказал начальник артиллерии полка майор П. С. Овтин.

Вот как это было. В момент начавшегося очередного артиллерийского налета немцев по нашим позициям Овтин вел телефонный разговор с минометчиками старшего лейтенанта Сигала. Они в числе первых ворвались в Бальгу. Поблагодарив Сигала за решительные действия, Овтин собрался идти на НП. В это время раздался взрыв, его чем-то ударило по плечу. Когда рассеялся дым, он бросился к блиндажу, в котором был НП. У входа майор увидел убитых двух солдат и одного офицера. С трудом он разобрал перекрытие и протиснулся внутрь. Первым, кто бросился в глаза, был убитый заместитель командира минометного полка. Овтин стал лихорадочно разыскивать других офицеров. Обнаружив меня, он приложил ухо к груди. Сердце билось. Стал осматривать остальных. Нашел командира роты связи капитана Андреева с оторванной кистью руки. Всем раненым организовал медицинскую помощь.

Меня, как я потом узнал, в бессознательном состоянии отправили в тыл. В командование полком вступил начальник артиллерии Петр Степанович Овтин. Отсутствие многих штабных офицеров усложнило его задачу.

Части предстояло взять порт Бальга, который был последним опорным пунктом немцев у залива Фриш-Гаф.

С моря потянул сильный туман, и Овтин решил под его прикрытием раньше намеченного срока выдвинуть вперед батальоны майора Г. Варьяна и капитана Филипповского. Они скрытно подошли к переднему краю вражеской обороны.

Когда могучее «ура» зазвучало у самых окопов противника и слилось с трескотней автоматов и пулеметов, немцы были ошеломлены и не смогли оказать серьезного сопротивления.

Впереди были бойцы батальона Филипповского. С возгласами «Утопим фашиста в море» вперед вырвались гвардейцы Воронов, Самохвалов, Тютюнин, Игнатов, Соловьев и другие. Действуя огнем и штыком, гвардейцы продвигались все дальше, в глубь вражеской территории. Следуя их примеру, рота за ротой, весь полк начал стремительно преследовать отходящих гитлеровцев. Подразделения вскоре пробились к портовым сооружениям, затем ворвались в гавань.

Немецкие части, прижатые к побережью залива Фриш-Гаф, частью сил предприняли попытку сдержать наше наступление, остальные возлагали надежду на германский флот.

Противник контратаковал. Два батальона встретили фашистов пулеметным огнем. Затем заговорили орудия старшего лейтенанта Супруна и минометы старшего лейтенанта Сигала.

За несколько часов минометчики выпустили более полутора тысяч мин. Они прижали немецкую пехоту к земле.

28 марта 1945 года полк в числе первых вышел к Балтийскому морю и вместе с другими частями участвовал в уничтожении вражеской группировки. Он взял в плен свыше семисот вражеских солдат и офицеров, захватил сорок пять минометов, семь танков и около десяти тысяч винтовок и автоматов Весь личный состав части был удостоен благодарности Верховного Главнокомандования.

Радость победы омрачало то, что далась она ценой больших потерь. Многие гвардейцы, похороненные с воинскими почестями, навеки остались на Балтийском побережье. Их могилы в веках будут напоминать людям о крови, пролитой за их свободу и независимость.

После окончания боев полк был выведен во второй эшелон и к утру 29 марта сосредоточился в районе города Бладиау, а позже — в Инстербурге.

Связавшись с командиром дивизии, Овтин решил узнать о предстоявшей задаче, Кузнецов ответил:

— Готовьтесь к боям на новом направлении.

Овтин задумался. Очевидно, он ломал голову, куда именно пошлют полк. За этим занятием я и застал его.

Петр Степанович Овтин принадлежал к той категории людей, которых, встретив однажды, уже не забудешь всю жизнь. Свела нас с ним фронтовая судьба в 1942 году, когда наш полк в числе других штурмовал вражескую оборону на реке Миус. Среднего роста, очень подвижной молодой командир батареи звонким, почти мальчишеским голосом, пытаясь перекричать страшный грохот, подает команду своей батарее — таким он чаще всего всплывает в моей памяти. И хотя Петр Степанович уже майор, он почему-то мне особенно дорог с двумя кубиками в петлицах, когда впервые после жестокой атаки врага хриплым голосом проговорил:

— Все, Саша, отбили…

И с неуклюжестью враз повзрослевшего мальчишки обнял меня. Много воды утекло с того дня, но простота и доверие, так необходимые на войне, навсегда остались в наших взаимоотношениях.