Батяня. Бой против своих

Указательный палец капитана невольно коснулся спускового крючка «АКМа». Он прислушался — кругом было тихо, как на кладбище. Но на всякий случай десантник больше не включал фонарь. Подождал, когда его глаза вновь привыкнут к темноте, и осторожно двинулся вперед. Вскоре тропа оборвалась, передавая эстафету редкому сосновому лесу.

Небо покрылось тучами, заморосило. Впереди показался просвет, капитан сбавил темп, вскарабкался на камень — сквозь залитый лунным фосфором туманный просвет, заштрихованный сотнями дождевых капель, просматривалась фанза и небольшой, словно макетный, сарайчик. Вдалеке шумел перекат. В руке десантника зачернела рация:

— Волк на связи. Ответьте.

— Да, — донеслось тихо из динамика.

— Я на месте.

— Как закончишь осмотр дома, сообщишь, — снова прохрипел динамик.

— До скорой связи.

Обследовав сарай снаружи и не заметив ничего подозрительного, Волков направился к дому. Возвышающаяся на четырех сваях фанза сразу показалась десантнику пустынной и заброшенной, словно над ней взорвалась нейтронная бомба, — ни света из окон, ни шума людских голосов, ни даже храпа. Но в этом не было и ничего удивительного — как-никак, а на дворе ночь. Охотники-промысловики вполне могли еще не вернуться с охоты. Настораживало только поскрипывание приоткрытой двери. Так бывалые люди не поступают — налетит мошкары, до утра не заснешь.

Капитан подкрался к дому. У самого крыльца лежал ствол сухостойной хвои, от спила еще исходил резкий запах смолы, кору густо укрывали свежие опилки. Это и насторожило опытного десантника — хозяин фанзы ни за что бы не бросил под открытым небом нераспиленный ствол. Ведь дождь промочит дерево.

Взобравшись на галерею дома, капитан осмотрелся. Слева от входной двери виднелось распахнутое настежь окно. Оно светилось в лунном свете острыми осколками стекла, торчащими из внутренних краев рамы. Капитан вскинул автомат, подобрался к разбитому окну — в его ноздри врезался смутно знакомый запах, напомнивший о сыром мясе.

Он сделал шаг в сторону и дернул на себя дверную ручку, сам остался под прикрытием стены. Скрип ржавых петель эхом разлетелся по тайге. С крыши вспорхнула пара задремавших ворон. Каркая и шурша крыльями, они заложили над фанзой круг и растворились в ночном небе.

Капитан вскинул автомат, висевший на плече, а второй рукой, отведенной в сторону, посветил фонариком внутрь дома, где притаилась гнетущая тишина.

Дом молчал. Вульф не рискнул переступать порог. Прорвавшийся сквозь темноту луч света пробежал по стенкам, полу и перекрытиям. Щека десантника нервно дернулась — на полу валялись изуродованные части человеческих тел, повсюду виднелась кровь. Слепящий свет ручного фонаря замер на темно-красной луже. Верхняя часть туловища охотника-промысловика лежала в ней, посиневшие пальцы сжимали залапанную кровью рукоять топора, а мертвенно-прозрачные глаза смотрели в потолок. В комнате лежало еще несколько изуродованных, расчлененных трупов. Их лица были белы, как свежевыпавший снег. Если бы не раскосые глаза, десантник вряд ли бы распознал в них китайцев.

— Мать честная! — капитан непроизвольно перекрестился.

Луч света проплыл по залитому кровью полу и замер на исцарапанном подоконнике. На нем виднелись кровавые следы человеческих пальцев, подсыхали лохмотья кожи. Внизу, под самым подоконником, белел безголовый труп еще одного охотника-промысловика, а точнее, то немногое, что от него осталось. От кровавого зрелища даже у видавшего виды капитана подкатила тошнота, спазм сдавил горло.

Вульф отвернулся, упал животом на перила, а потом жадно хватил ртом свежего воздуха. В ночном небе вновь мелькнули вороны. Они пронеслись над рекой, покружили над обрывом и осели на ершистых верхушках сосен. Ни одна из них так и не осмелилась опуститься на крышу фанзы.

Капитан задумчиво посмотрел на черных, как ночь, ворон. Птицы чего-то боялись. Боялись кого-то, кто спокойно расправился с крепкими мужиками, перевернул в фанзе все вверх дном, забрызгал пол и стенки кровью. Кто бы это ни был, он был опасен, крайне жесток и скор на расправу, как вихрь. Следовало срочно связаться с майором Лавровым.

Опустив руку в нагрудный карман камуфляжной куртки, где покоилась рация, десантник замер. Дыхание и шелест травы прозвучали совсем рядом, вздрогнула деревянная лестница за его спиной. Капитан не сделал резкого движения — позади, несомненно, стоял убийца. Десантник плавно, почти незаметно поднял ствол «АКМа» на уровень груди, прислушался к бешеному стуку сердца и, отсчитав три его удара, резко развернулся. Напряженное лицо Вульфа выхватила из темноты яркая вспышка короткой автоматной очереди. Но десантник тут же убрал палец со спускового крючка, так и не расстреляв даже десятка патронов — за его спиной никого не оказалось.

— Что за…