Батор (СИ)

Олег резко повернул голову на стычку. «Мгм, понятно», — Волков сделал вдох, припоминая сегодняшнюю контрольную, и быстро спустился с лестницы. Снизу донёсся шелест. Олег отстранённо отступил, потупил взгляд и приметил, как кроссовок оставил едва заметный след на порванном листке. Волков поднял его, следом в груди всё съёжилось до мельчайшей точки.

Скомканный лист был порван надвое, и на клочке клетчатой бумаги полоса «ранения» шла по нарисованному аккуратно лицу. Женщина, чьи руки были изображены схематично, касалась своих плеч, а дальше… рисунок обрывался. Чудик не закончил его. Олег выдохнул, оглаживая помятый край бумажки так, будто это как-то могло помочь склеить его обратно или убрать чудовищные заломы. Память услужливо напомнила слова отца и деда о рисунках людей, затем сказанное матерью. Сипло потянув носом воздух, Олег сложил вдвое порванный лист, сунул его в боковник рюкзачка и осмотрелся: властных фигур в коридоре не появилось. И Волков поймал себя на иронии — когда те нужны, их, что говорится, днём с огнём не сыщешь.

Толпа ахнула, с центра донёсся треск, и Олег, вновь осмотревшись, с мыслью «ужи подколодные» начал пробираться через зевак.

Сергея загнали почти в угол, где слева высилась дверь в мальчишеский туалет, а справа находилось окно. Васюткин — «звезда» их потока — наступал с другими «шкетами». Олег увидел, как рюкзак соседа был вывернут. Учебники, тетради, скромные пишущие принадлежности — всё валялось на полу, где также обнаружилось больше порванных листов. Волков замер, прицениваясь к обстановке.

— Бойкота не хватило, а? Ещё хочешь? — взревел Васюткин и оглянулся.

Олег нахмурился, припоминая слова Марго о случае, после которого Сергея стали сторониться. Кое-какая часть мозаики сложилась. Сжав крепче лямку, Олег дёрнул плечом и, когда «шкеты» схватили Сергея за руки и уже потащили в туалет, Волков всё же вступился:

— Эй, додики, — свистнул он, выходя.

Толпа ринулась в стороны, когда оставшиеся двое незанятых «шестёрок» крутанулись к «выскочке».

— Чего тебе, общёпышь? — рявкнул Васюткин.

— У нас что, снова партии появились, а? — припоминая рассказы Екифовича, Олег поймал взгляд главаря и, удерживая контакт, продолжил наступать.

— Какие партии? — растерялся обидчик.

— Ну как, какие? Такие, что безвозмездно помогали на чистом желании. Но там хотя бы членство что-то несло, сечёшь, додик? — выдохнул Олег почти ему в лицо.

И…

— Ты чего попу…

Хр-р-рясь!

Сложенная в кулак рука зарядила промеж глаз Васюткина. Сдёрнув с плеча рюкзак, Волков кинул его в стоявшего сбоку второго «шкета», и тут со стороны донёсся крик. Олег резко дёрнулся — там Сергей зубами вцепился в ладонь ближайшего обидчика, на что Волков хмыкнул.

Прокатился рёв.

Васюткин опомнился, поднялся, а вот нос его кровоточил. Кровь залила низ и капала на серую форму. На Олега накинулись с боков сразу двое. «Погано», — промелькнувшая мысль также быстро угасла. Олег ощутил, как его попытались скрутить, но он вывернул руку, схватил левого за грудки, ударив того по стопам и лишив тем самым равновесия, и дёрнул вперёд, почти к ногам правого. Почти. Но на полу тот оказался. Остался правый. Волков потянул его на себя, следом с ноги зарядил по животу. Не удержав равновесия, обидчик рухнул в толпу. Зеваки посыпались, дёрнули в стороны и вдруг совсем стали редеть.

Не успел Волков подумать, почему, как услышал сбоку Васюткина:

— Шухер! Валим!

«Шкеты» кинулись к лестнице, бросив обоих, и были таковы. Олег встряхнул руками, огляделся и действительно заметил, как от холла шла пожилая учительница истории — крикливая, но слепая. Приглядевшись, он приметил, что та очков не носила и вскоре и вовсе зашла в кабинет, какой был недалеко от столовой. Потому видать испугала «шестёрок» только её фигура. Присмотреться к лицу не успели, а думать, что было бы, присмотрись они, Волков не стал.

Трель звонка оповестила коридор, который стал окончательно пустеть. Вскоре в пространстве у боковой лестницы оба воспитанника остались одни. Олег снова встряхнул рукой и, приглядевшись к ней, провёл пальцами по содранной на костяшках коже. Болело. И ныло.

«Ну и ладно». Оставив в покое ушибленную руку, Олег осмотрелся. Сергей не убежал — снова держался ближе к углу и выглядел растерянно: поджимал нижнюю губу, сцепил руки вместе — причём пальцами одной он обнимал запястье другой — да следил за Олегом странно помутневшим взглядом. Привычно голубые глаза его будто стали почти синими-синими. Волков сдавленно кашлянул.

— Жив?

А в ответ тишина.

Олег по-глупому моргнул, снова оглядел чудика, после отвёл взгляд на разбросанные на полу вещи. Осознав, что у того были последствия шока — а Волков видел такое у тёток, у каких воровали беспризорники постарше с ножами по ночам, Олег подобрал свой рюкзак, закинул его на спину, следом черёд настал рюкзака Сергея. Изучив его, воспитанник приметил оторванную верхнюю ручку.