BATTLEFRONT: Сумеречная рота

По странной случайности граната не взорвалась. Из-за вмятины или производственного брака, коррозийного действия атмосферы Коерти или неопытности гранатометчика Гадрен не погиб, несмотря на все свои старания.

После этого атака пошла более гладко.

Отделение Намира скоординировало план атаки с командой сержанта Заба еще до высадки. Целью было скопление палаток и датчики охраны периметра, управляемые неполным расчетом, — недавно основанный разведпост, обеспечивавший последнее наступление Империи на коерти. Имперцы были совершенно не готовы к атаке со стороны сытых, отдохнувших и тяжеловооруженных сил повстанцев. Два отделения подошли с противоположных сторон, даже не пытаясь скрываться. «Врасплох, не исподтишка» — таков был лозунг того дня.

Намир держался ближе к Таракашке, укрываясь вместе с ней за упавшим деревом и ведя заградительный огонь. Девушка обливалась потом, в половине случаев усердно, но безрезультатно прицеливаясь, а во второй половине — просто стреляя наугад. Намир сомневался, что она хоть в кого-то попала, ну да ладно, пока она выполняет приказы.

Головня сообщила, что собирается устроить засаду имперцам, которые попытаются бежать или обойти атакующих с фланга на мотоспидерах. Намир не видел ее с тех пор, как она нырнула в джунгли, и счел это добрым знаком.

Гадрен и двое из отделения Заба продвинулись в центр лагеря, чтобы имперцы не смогли собраться и организовать оборону. Это было самым рискованным делом, и Намир сам бы присоединился к ним, будь здесь Красавчик, чтобы остаться с Таракашкой. Вместо этого сержант осматривал поле боя и пытался отвлекать штурмовиков от солдат, шедших по их души.

Стрельба закончилась менее чем через десять минут. Когда каждый солдат отделения просигналил, что все чисто, группы осторожно собрались в лагере и начали готовить к подрыву немногое имевшееся там оборудование.

Кислотный запах в воздухе почти причинял боль. Таракашка спросила у Намира, что это, он лишь пожал плечами.

— Кластерные выстрелы разрывают атмосферу, — сказал он. — Каждый раз, как ты стреляешь, что-то испаряется. Каждая планета воняет по-своему.

Таракашка быстро, резко кивнула. Она потела сильнее, чем во время боя.

Еще через пять минут оба отделения шли обратно в джунгли. Заб хотел забрать спидеры, но Намир отговорил его — у них следящие радиомаячки, а ни в одном из отделений не было специалиста, который бы достаточно быстро удалил их. Скорость решала все — над лагерем вот-вот будут СИД-бомбардировщики и уничтожат любые боевые группы повстанцев.

Так началась война на Коерти.

На второй день кампании на Коерти Намир и его товарищи по отделению все утро проторчали по пояс в стоячем болоте. В импровизированном камуфляже, наляпанном на головы и плечи, они ждали, пока пройдет имперский конвой. Намиру пришлось приказать Таракашке поставить винтовку на предохранитель, когда она начала целиться на звук, — девушка с первого боя была на нервах, и скука, похоже, ее не брала.

На пятом часу пришло сообщение от лейтенанта Сайргона, говорившее, что на рассвете конвой сменил курс. Намир громко выругался, распугав болотных ящериц. Он замерз, ноги сводило, и он сомневался, что когда-нибудь сможет смыть с себя эту грязь, но на самом деле он был не против смены плана. Нудятина кончилась, и отделение могло начать движение.

Тем полуднем Головня и Намир наполняли фляги из мутного ручья, пока Гадрен и Таракашка стояли на страже. Дезинфицирующие таблетки делали воду пригодной для питья, но только после того, как фляги отфильтруют все твердые примеси. Намир смотрел на свою, ожидая, когда та щелкнет, сигнализируя о готовности.

— Ничего не напоминает? — спросила Головня.

— Кор-Лаван, — ответил Намир. — Помню.

— Я думала, из-за тебя нам всем конец.

— И это я тоже помню.

Головня поднесла к глазам кулак, по которому ползло какое-то четырехкрылое насекомое.

— Тогда ты был совсем щенок, — сказала она. — Сопляк с галактических задворок, который думал, что воюет дольше всех нас, вместе взятых.

Намир сдержал улыбку:

— Так оно и было.

Головня пожала плечами.

— Верно. Но кто мог поверить?

Фляга мягко щелкнула. Рассмеявшись, Намир стряхнул грязь с фильтра и прикрепил ее к поясу.

К вечеру северный горизонт озарили зеленые и оранжевые вспышки. Намир знал, что десяток отделений Сумеречной роты атаковали Имперский форт, — это было частью плана с самого начала, первое крупномасштабное столкновение этой кампании. Оно развернулось в тридцати километрах от них, и Намир мог лишь ждать сигнала и наблюдать, как в небесах над джунглями один цвет сменяет другой.

Когда вечер перетек в ночь, цвета стали ярче и черные точки — пепельные хлопья СИД-истребителей, знать бы чьих, — усеяли небо. Порой среди деревьев раскатывалось эхо, подобное грому.