Батумский связной

– Значит, вы согласны сняться на фоне горы?

– Нет, значит, не согласен.

– Напрасно!

– Может быть!

– Ага, очень рад, что вы уже говорите «может быть», стало быть, еще немножко, и вы со мной согласитесь!

– Нет, еще очень много до того, чтобы я с вами согласился.

– Право, не знаю, что вам еще предложить? – задумался Зеленковский.

– Да ничего не надо, – теряя терпение, сказал Борис, – я подожду, пока принесут документы, и пойду.

– Вы не волнуйтесь. Карл Иванович работает хорошо, но медленно. Сами посудите: документ должен быть как настоящий… Ах, я забыл вас спросить: может быть, вы хотите купить дачу?

Борис взглянул в лицо Зеленковского: оно было абсолютно серьезно.

– Хочу, – сказал Борис, с любопытством ожидая, каково будет продолжение разговора.

– Ну вот и отлично! – Зеленковский забегал по комнате, радостно потирая руки. – Наконец-то я вас хоть чем-нибудь заинтересовал! Возьмем фаэтон и едем!

– Куда?

– На дачу Чечулия!

– Зачем?

– Посмотреть!

– Зачем?

– Ведь вы желаете купить!

– А разве этого достаточно?

– Я думаю: раз он хочет продать, то какой тут еще может быть разговор?

– Денежный.

– Ну, это само собой: без этого нельзя, не обойдешься без разговора, так как без денег тоже не обойдешься… Но вы же хотите серьезно купить?

– Очень серьезно! – Произнеся это, Борис отвернулся, чтобы Зеленковский не заметил, что он едва сдерживает смех.

– Так за чем же дело стало? – вопрошал Зеленковский.

– За деньгами.

– У вас не найдется семидесяти тысяч турецких лир?

– Я очень рад, что произвожу на вас впечатление обеспеченного человека, но у меня не найдется и половины.

– Отлично! Я вам предложу за двадцать тысяч прелестную дачку, и, по совести говоря, она гораздо лучше той, дорогой… И с какой стати покупать за семьдесят, когда можно за двадцать?

– У меня нет и двадцати.

– Может быть, у вас нет свободных двадцати, так я вам устрою рассрочку…

– У меня нет и занятых двадцати: не у кого здесь, в Батуме, занять, – вздохнул Борис.

– Я найду вам и деньги, и дачу.

– Не проще ли будет, если вы найдете мне даровую дачу? – Борис чувствовал, что от энергии Зеленковского начинает теряться.

Тот задумался, лицо его покрылось тенью. Борис вздохнул с облегчением, радуясь, что припер назойливого человечка к стенке. Но вдруг лицо Зеленковского стало светлеть подобно горам под лучами восходящего солнца, начиная со лба: разгладились морщины, затем прояснились глаза, и углы рта отошли в стороны в улыбке.

– Могу! Чудная дачка на Зеленом Мысу, прекрасный вид на горы, балкон стеклянный, мандариновый сад, электричество, водопровод, ванна… Близко ботанический парк… чудная обстановка и… догадайтесь!

– Лошади?

– Нет!

– Коровы?

– Нет!

– Бараны? – теряя терпение, заорал Борис.

– Нет… Хозяйка!

– Что?

– Готовая хозяйка… Одна не очень молодая, но очень богатая дама скучает.

– Что-о?

– Послушайте, вы, может быть, думаете, что она грузинка? – зашептал Зеленковский. – Немолодые грузинки все похожи на ведьм, это точно, я вам такого ни за что бы не посоветовал. Но она – русская. Муж был не то турок, не то аджарец, но какая нам с вами разница? Важно одно: он давно умер, а был очень богат. И теперь она одна на такой чудной дачке. Послушайте, что стоит вам постоять часочек под венцом? Будь я моложе и не женат – я бы не задумался!

– А я вот задумываюсь.

– Подумайте немножко, если хотите… Если желаете, я поговорю с ней о гражданском браке… Вот ваши документы и готовы! Ну, господин Расплюев, оцените работу? Не правда ли, Карл Иванович – исключительный мастер? Так как же насчет дачки? Куда же вы?! Постойте! – Зеленковский вошел в раж и кричал вслед Борису в полный голос: – Чудный вид на горы! Мандариновый сад! От счастья отказываетесь! Больше пяти процентов я с вас не возьму!

Он схватил Бориса за руку и бежал по улице, запыхавшись.

– Да отстаньте же вы наконец! – разозлился Борис, потому что на них оборачивались прохожие.

– Но если вы не согласны, то снимитесь хотя бы в костюме Зелимхана… – уныло прошептал вслед Зеленковский.

Борис долго оглядывался в кофейне, пока Лиза сама не поманила его. Сегодня она была в белом полотняном костюме, в шляпке и выглядела свежей и прелестной.

– Выйдем на воздух, тут слишком душно.

Они сели за столик в тени деревьев, Борис взял Лизу за руку и дал волю своему восхищению:

– До чего же ты хороша! Как будто не было этих страшных лет!

По тому, как потемнели ее глаза, он понял, что сказал жуткую глупость, и покраснел от досады. Он поймал себя на мысли, что не знает, как себя вести с Лизой. Волей-неволей в голову лезли мысли про Самвела, который вернулся в горы довольный, как кот, объевшийся сметаной, про других Лизиных клиентов, про деньги, которыми он заплатил за паспорт, – деньги были Лизины, и Борис знал, как она их заработала.

Лиза первой нарушила затянувшееся молчание:

– У меня есть для тебя новости. Я точно знаю, что Исмаила убил один скользкий тип, господин Вэнс. Это он говорит «Шейс-с-с», как змея шипит.

– Да, так и было, – подтвердил Борис. – Стало быть, это он работает на турок…

– Ты не хочешь мне рассказать, зачем ты приехал в Батум? – спокойно спросила Лиза.