Батыева погибель

– Я все понимаю, Ярослав Всеволодович, – согласился я, – поэтому сейчас вы вернетесь к себе в терем ровно тем же путем, каким и пришли, а потом, вместе с семьей и лично преданными вам людьми, соберетесь на богомолье по известным только вам святым местам. И в этом не будет ни одного слова лжи, потому что место, в котором Господь лично разговаривает со смертными, всяко можно назвать святым и все что вы здесь будете делать, будет приравнено к самой усердной молитве. И кроме того, для того чтобы ваше слабое тело смогло вынести все, что навалит на него Всевышний, мы вас немного подлечим и омолодим. У наших лекарей есть возможность излечивать любые болезни, кроме самой смерти, но, впрочем, вы в этом еще убедитесь. Господь, конечно, очень строгий начальник, но и награды за успех у него тоже соответствуют заданию. Жизнь, очень долгая на земле – для тела, и вечное райское блаженство на небесах.

Великий князь махнул рукой в знак того, что все понимает, и на этом наш «деловой» разговор был закончен. Потом мы еще немного обсудили желание Александра и Глеба обзавестись собственными дружинами из юных бойцовых лилиток и, в конце концов, Ярослав Всеволодович дал на это свое отцовское добро. Причем ему самому ни о чем подобном и не стоило мечтать, так как ничего подобного Призыву он не генерировал. Быть может, это свойство отсутствовало у него изначально, а княжескую карьеру он сделал, выезжая исключительно на политических интригах, а, быть может, оно стерлось под воздействием ежедневных административных забот. Короче, на это свойство Ярослава Всеволодовича еще раз можно будет проверить после завершения полного курса восстановительной терапии. И уж тогда если нет, то уже нет; что, с другой стороны, тоже к лучшему, так как в этом случае он не сможет соперничать в политическом притяжении со старшим сыном.

А пока мы поработаем с его сыновьями, особенно со старшим, благо на это у нас теперь есть полный отцовский карт-бланш. Правда, младший вызывает у меня какое-то смутное ощущение темной лошадки, хотя, в принципе, это объяснимо. Этот парень – он и есть настоящая темная лошадка, ведь до последнего времени мы о нем не знали ничего, кроме того, что он погиб, сражаясь на пылающих развалинах Твери. Нам не было известно даже его имя. А теперь в него втюрилась моя приемная аварская дочь, да и князь Глеб тоже явно не прочь свести с ней более близкое знакомство. Ведь я видел, как они смотрели друг на друга сегодня утром, перед тем как прибывшие к нам в тридевятое царство братья отправились за отцом в Киев.

Ну что же, посмотрим-поглядим, что из этого выйдет. Главное – не забывать, что за всеми этими боярами, князьями, принцами, императорами и королями стоят простые люди: воины, крестьяне, ремесленники, купцы, священники, старики, женщины и дети. Ведь именно их жизни и благополучие по большому счету призвана охранять вся эта военно-феодальная верхушка, и то, что я теперь сам принадлежу к тому же феодальному сословию, не должно замыливать мне глаз. А все потому, что у феодалов существуют не только права и привилегии, но и обязанности – охранять свою землю и защищать живущих на ней людей. И если феодал эти обязанности не выполняет, то он не феодал, а позорный тать, место которому на свалке истории.

Часть 24

25 декабря 561 Р.Х., день сто сорок первый, Полдень. Византийская империя, Константинополь, Влахернский дворец, Священные покои (личные апартаменты престарелого императора Юстиниана)

Полководец Нарзес, надежа и опора византийского трона, прибыл в город только в самый канун священного праздника Христова Рождества. Путь его из Италии через Далмацию, Иллирию и Фракию был труден и опасен. Осень и зима на Средиземноморье – не самое лучшее время для путешествий – холодные порывистые ветра сбивают с ног, а затяжные проливные дожди заставляют многочисленные реки Балкан вздуваться и выходить из берегов, затопляя броды и снося деревянные мосты на реках, а на горных участках дорог вызывая многочисленные оползни, надолго перекрывающие путь.

Сначала Нарзес хотел переправиться в Грецию максимально коротким путем, но когда он в середине октября по Аппиевой дороге прибыл в италийский порт Бриндизи*, из которого рассчитывал переправиться на корабле через Адриатическое море в порт Дуррациум к началу Эгнатиевой дороги**, то узнал, что уже начался сезон штормов и ни один капитан не выйдет в море даже под страхом смертной казни, потому что штормовое море не менее безжалостно, чем государственный палач.

Примечание авторов:

* порт Бриндизи расположен на Адриатическом море (внешней части итальянского каблука) и был соединен с Римом знаменитой Аппиевой дорогой.