Батыева погибель

Примечание авторов: * об участии новгородцев в битве у Коломны сообщает только Лаврентьевская летопись. Не исключено, что намерение Александра Ярославича послать подмогу родной Владимирской земле и даже выступление его дружины из Новгорода совсем не означает участия новгородцев в этой битве, поскольку они могли просто не успеть достичь места назначения до того, как русские войска потерпели поражение, и в силу этого отступили обратно в Новгород. Ждали новгородцев и позже в лагере второго владимирского ополчения на реке Сить, но они не явились и туда.

В нашей истории все так и произошло. Подошедший к Коломне 1-го января монгольский авангард попал в засаду, был окружен и полностью уничтожен, причем во время этого сражения погиб самый младший из сыновей Чингисхана Кюльхан, по монгольскому обычаю находившийся в безопасном месте в тылу своего соединения. Но как только это произошло, к месту еще продолжавшейся битвы подоспела свежая основная часть Батыева войска, многократно превосходящая числом уставшие и расстроенные владимирские дружины – и дело кончилось страшным разгромом русских, бежать после которого удалось только небольшой части русских воинов вместе с княжичем Всеволодом Юрьевичем, а все остальные, включая воеводу Еремея Глебовича и коломенского князя Романа Игоревича, полегли перед вражеским натиском.

Но по известным причинам в этой ветви истории монголы Батыя до Коломны не дошли, сгинув на просторах Рязанского княжества. Вместо монгольских туменов к ожидающему их русскому войску стали приползать слухи, причем были они один другого интересней и невероятней. В Рязанском княжестве неожиданно появились некие белые всадники, которые заступились за эту землю и принялись воевать монголов, уничтожая один их отряд за другим, и делая то, что с самого начала следовало делать владимирским войскам, объединив свои силы с рязанцами. Говорили, что белые всадники многочисленны, хорошо вооружены и одоспешены, умелы в воинской науке, а также таинственным образом пропадают в одном месте, для того чтобы появиться в другом, иногда за десятки верст от предыдущего места событий.

Но слухи слухами, а поднявшийся в небо постепенно остывающий огненный гриб видели все жители Коломны и дружинники русских князей. И не только видели, но через несколько минут еще и слышали отдаленный рев разбуженного Зверя. Но невиданное явление угасло в ночи, а Страх Божий, вызванный им, остался. Потом знающие люди донесли, что это в двух десятках верст от Пронска огненным ударом был уничтожен целый монгольский тумен, от которого не осталось даже горсти пепла. Гонец с этим сообщением был немедленно отправлен в стольный град Владимир, впрочем, как многие гонцы, несущие похожие сообщения до него и после него.

За чашей меда дружинники делали многозначительные лица и говорили, что кто, как не Сам Творец, мог так покарать нечестивцев, чтобы от них не осталось ничего, кроме куска оплавленной застекленевшей земли и огненного столпа, возносящегося к небесам? Тем временем владимирское войско и продолжающие прибывать со всех концов русской земли подкрепления начинали чувствовать себя немного не у дел. Где-то там, в рязанской земле, шла война, белые всадники и рязанское ополчение, которым командовал вернувшийся из поездки в Чернигов воевода Евпатий Коловрат, кружа вокруг осажденной Рязани, вцеплялось в загривок монголам – а тут тишь да гладь, да божья благодать, и вместо того, чтобы войти в рязанскую землю и одним ударом покончить с врагом всей русской земли, сборное владимирское войско сидит ровно на попе, растет в числе и постепенно разлагается от бездействия.

Потом, как гром среди ясного неба, пришла весть о страшной ночной битве окрест Рязани, во время которой все Батыево войско было полностью разгромлено и уничтожено. Также гонец, прискакавший на взмыленном коне к коломенскому князю Роману Игоревичу, сообщил о смерти его дяди Юрия Игоревича, а также о том, что союзник последнего, заморский князь Серегин, задумал посадить на рязанский престол князя-младенца Ивана Федоровича, чтобы потом самому править от его имени. Вот тут ретивое взыграло и у самых ленивых. А то как же – просидели в кустах всю войну, а теперь, когда княжества делить будут, они совсем в стороне? Не любо!