Базалетский бой (Великий Моурави - 5)

Тут аллах повернулся к земле спиной и насладился душистым дымом кальяна, вокруг голубых боков которого летали планеты и звезды.

Это об аллахе. А о людях другое. Они блуждали в догадках: почему высокопрославленный в ответ на жалобы сбросил серую застывшую слюну, подобно камню свалившуюся с неба? Прождав не более двенадцати базарных дней, еще яростнее заспорили правоверные и гяуры, потом, выпив ледяной воды, решили поручить ученым всех земель разгадать по серой слюне помыслы аллаха.

Ровно три года, три месяца и три дня думали ученые, затратив тысячи тысяч кусков древесной коры (тогда еще не было, слава аллаху, пергамента или бумаги), тысячи тысяч рабов таскали драгоценные свитки в особые помещения, сверкавшие бронзовыми сводами или затененные пальмами, выстроенные каждой страной для себя, но под общим названием: "сарай размышлений".

В один из дней народившиеся на радость правоверным и гяурам калифы, эмиры и повелители, потеряв терпение, воскликнули: "Если ученые не кончат думать, то, да возвеличит их аллах, они сами будут заживо погребены в "сараях размышлений"!" Не прошло и базарного часа, как ученые единодушно возвестили: "Свидетель Хуссейн, мы додумались!"

Велик аллах в деяниях своих! На праздник "Открытие конца дум" у милостивого подарка аллаха собралось столько правоверных и гяуров, что и муравью не пролезть. Но тут, как во сне, произошло неожиданное, повергнув жителей земли в отчаяние: все ученые говорили разное.

- Это слабость аллаха! - сказал один.

- Надуши свой рот, лжец! - закричал другой. - Это сила!

- Пепел на ваши пустые головы! - вознегодовал третий. - Это щедрость аллаха!

- Чтоб твой язык оброс волосами! - задыхался четвертый. - Это насмешка!

Тут поднялось множество ученых, и, потеряв пристойность, каждый кричал свое, не слушая другого. Увидя, что этого мало, они вцепились друг другу в густые бороды, и свидетели "битвы ученых" стали ловить "на счастье" разноцветные клочья волос. Тогда один, всплеснув руками, завопил:

- Аллах, почему покраснело небо?

Испуганно подняв головы и увидя голубое небо, все хотели осмеять лгуна, но он исчез, захватив последние остатки бород ученых и мудрецов.

Впоследствии - да станет он жертвой верблюжьего помета! - лгун открыл на пути в Мекку торговлю, клянясь, что нет товара благочестивее, чем бороды ученых, отмеченных аллахом ясновидением и даром пророчества...

Уже гурии стлали ложе из своих кос, а спорщики продолжали драться - еще миг, и вселенная осталась бы без единого ученого! Но всемогущий, как всегда, посылает помощь вовремя.

В самую середину толпы растерзанных ученых влетел на коне благочестивый шейх неизвестной страны и неизвестного цвета, в одной руке он держал белый виноград, в другой черный, - может, поэтому перед ним все смолкло.

- Остерегайтесь, правоверные! - крикнул он. - Это мудрость!

- Во имя аллаха! - вскрикнули все, услышав доселе неслыханное слово, и многие побежали прочь. Тут выступил рыбак...

Внезапно вздрогнули светильники: приоткрыв дверь, слуги внесли блюда с пилавом. Отодвинув кальян, шейх скромно умолк...

Но когда жирные пальцы в последний раз опустились в пушистый рис и исфаханцы стали вытирать их только что выпеченным лавашом, шейх продолжал!

...Тут выступил молодой рыбак с приятным лицом, прославленный храбростью, и сказал так:

- Правоверные, неразумно бояться неизвестного. Да поможет мне святой Аббас, я остаюсь у камня, дабы проникнуть в помыслы аллаха. Ради сладости жизни вы и еще тысячи тысяч недоумевающих узнают, зачем сбросил всемогущий на наши головы мудрость.

Аллах послал людям терпение, и они долго ждали, но когда по тропинке разгадок вернулся рыбак надежды, его никто не узнал: он был худ, как дервиш, стар, как пророк, а глаза были так раскрыты, словно в них заблудилась туча. Только женщина стройная, как газель, любившая раньше кольца его черных кудрей, роняя слезы, как капли дождя, горестно воскликнула:

- О, зачем попала я в сети отчаяния? Ты ли это, господин мой? Что сделала с тобою мудрость!

- Женщина, - бесстрастно сказал рыбак, - смысл жизни в созерцании великого движения вселенной, остальное не стоит внимания, ибо человек подобен мыльному пузырю, который избалованная аллахом Жизнь пускает себе в забаву. Знай, о женщина: раздувшись до предела, пузырь лопается, и вместо роскошного видения глаза правоверных видят то, что ничего не видят.

- О рыбак, - вскрикнула женщина, - мудрость, выпотрошив тебя, набила глупостями!

- Женщина, - продолжал тянуть слова, как невод, рыбак, - опьянение усладами жизни проходит, как бессвязный лепет горячки, оставляя не больший след, чем пена на песке морском. На пути внезапности смерть постигнет тебя, и в дальнее странствие, кроме своей трухи, ты с собою ничего не возьмешь.

И было так, как было. Женщина покрыла лицо желтыми розами, а разнокожие радовались: "Слава справедливому, помудрел рыбак, а не мы", - и твердо решили остерегаться страшного дара аллаха.

- Поистине, - сказал купец, обладавший золотом, - твои притчи стоят богатства! И мы, иншаллах, в Исфахане прославим встречу с тобой...