Базар, вокзал, милиция

- Чудак ты, полковник! - он никак не хотел понижать меня в звании. Его бы начальником кадров Министерства, так с его легкой руки стал бы я полковником милиции. Чем хуже пожарного полковника? - Кто ж в тюрьму хочет? Ну что мне сочинить что-нибудь специально для тебя?

- А сочини, - согласился я. Может он решил в такой игривой форме подарочек мне сделать?

- Так хоть подскажи - в каком направлении сочинять?

- Да ты Ваньку-то не валяй! Понятно же, что речь о полистироле идет.

- Ах, об этом! Так тут все просто. Заезжает на склад фура, загружается и вперед.

- Но ведь со всеми документами...? С накладными и прочее?

- Конечно.

- А что потом?

- А что? Ничего.

- Тогда давай выпьем!

- Давай!

Время топталось на месте точно также как мы с инженером в нашем движении к цели. Пошел снег. Он возникал из темноты и скользил по оконному стеклу словно стараясь просочиться внутрь. "Провалил я дело окончательно и бесповоротно. А мне еще доверили общее руководство".

- Будет кто-нибудь в конце концов любить меня или нет? Спать я могла бы и дома.

С тахты на нас глядела ненасытная мордашка Борькиной подружки. Честно говоря, вместо "любить" она употребила другой термин. Тот, который имеет единственное значение и таким образом сокращает расстояние от произнесенного слова до смысла как прямая между двумя точками.

- Тебя как звать, дурочка? - спросила Галка.

- Наталья.

- Так буди своего грозного е.....я, Наталья и принимайтесь за дело!

Борькина подружка двигалась как пушинка на сквозняке. Тем не менее попутный ветерок вынес ее прямо на любовника. Может она всегда так будит спящих, но в тот раз она без раздумий размахнулась и въехала Борьке по физиономии. Оказалось, что способ результативный. Борька проснулся.

- Что за .....? - последовал сплошной непечатный текст.

- Ты собираешься меня любить? - (на самом деле тот же термин).

- Я пьяница, а не е...ь! - почти гордо объявил Борька и в доказательство поднялся, подошел к столу, плеснул в рюмку водку и заглотил ее со страстью. Это была та самая страсть, которую пыталась поймать Наталья с той же безуспешностью, с какой можно пытаться догнать зайца.

Сквознячок подогнал ее к столу и опустил на стул. Все только начиналось!

"Хорошо бы, чтоб весь ваш бардак закончился пьяной групповухой" - вспомнил я напутствие шефа.

Удивительно то, что это пожелание руководства мы исполнили с точностью, как исполняли приказы солдаты вермахта. И с таким же цинизмом.

Водка эффектно устранила все наши разногласия. Водка вполне может заменить парочку дипломатов и скорее привести к согласию, чем нудные и бестолковые переговоры за круглым столом.

А утром... Нездоровая зимняя бледность висела за окном и отражалась на наших лицах, делая нас похожими на пациентов туберкулезного диспансера.

- Состояние предстоящего "бардачка" занимательней, чем сам "бардачок". Еще есть надежда, что выпьешь в меру, что веселье будет остроумным, что постель окажется сказочной, что наутро тебя не будет выворачивать и не придется сутулиться, протягивая дрожащие пальцы к похмельной рюмочке, - сказал я, припомнив вчерашние мысли и сутулясь, протянул дрожащую руку к бутылке.

- Э-э! Тебе нельзя! - остановил меня инженер, - Ты за рулем! А мне можно, - он выбрался из ложбинки, которую образовали Галка с одной стороны и Наталья - с другой. Возле стены спал Борис.

- Заботливый ты, инженер, - пробурчал я, но руку вернул на место словно вложил шпагу в ножны.

- Что ты заладил - инженер, инженер! Это вчера я для тебя инженером был, а теперь, можно сказать, мы - братья!

- Тогда чего ты бубнишь одно и тоже - полковник, полковник?

- Хорошо, не буду, полковник!

- Андреем меня зовут.

- Оскар.

Надо сказать, держался он после ночной оргии неплохо и из всей компании "туберкулезников" больше всех напоминал выздоравливающего. Элегантно опрокинул соточку и весело посмотрел на меня.

- Плохо дело, Андрей?

- Да уж... Ничего хорошего...

- А ты помнишь, как мы с тобой фотографировали ночью вон из той штуковины? - навел он указательный палец точно на "зеленый глаз".

- Кого? - ужаснулся я.

- Сначала Борьку с двумя этими красавицами... А потом тебе самому захотелось попозировать... Короче, там на пленке есть все, кроме меня...

- Если ты мне брат, так налей соточку, - мне опять становилось смешно.

- Смотри..., - он подлил мне в рюмку.