Бажов

В 1938–1939 годах были проведены серьёзные поисковые работы, в ходе которых обнаружилось несколько крупных алмазных россыпей, и в 1941–1943 годах открылись первые алмазные прииски. Урал был единственным в СССР местом алмазодобычи вплоть до середины 1950-х, когда начались разработки якутских месторождений. На создание «Алмаза» «Новую зарю» вполне могли подвигнуть успехи советских геологов: организация добычи алмазов освещалась в советской прессе.

Из трёх камней, которыми вдохновились парфюмеры «Новой зари», только аметист можно назвать по-настоящему уральским камнем, его добывали в промышленных количествах. Сапфир же во времена, описываемые Бажовым, на Урале находили крайне редко, но не потому, что не хватало знаний, как в случае с алмазами, а просто в силу отсутствия сколько-нибудь крупных залежей.

Именно редкость уральских алмазов и сапфиров наводит на мысль, что идея объединить в набор «Малахитовая шкатулка» духи, названные в честь драгоценных камней, появилась на «Новой заре» постфактум, уже после выпуска первых партий «Сапфира» и «Аметиста».

Вполне возможно, что это случилось после получения Гран-при на выставке в Брюсселе за духи «Каменный цветок» – решили продолжить «горячую» тему, а под рукой уже было всё необходимое.

Так или иначе, а с начала 1960-х «Алмаз», «Сапфир» и «Аметист» ассоциировались уже только с коробочкой «под малахит» – в ней, как под крышкой ларца, на золотистом шёлке красиво переливались три драгоценных камня.

В отличие от притёртых флаконов «Алмаза» с его отполированными вручную гранями, винтовые флаконы из набора были попроще, интересными их делало стекло: синее у «Сапфира» и розовое у «Аметиста». Винтовой «Алмаз» из бесцветного стекла казался самым скромным из тройки – но, если судить по тому, что он сейчас попадается реже остальных двух, именно он был самым популярным.

В ароматах «Алмаз», «Сапфир» и «Аметист» есть много общего, они оставляют ощущение единой концепции. Парфюмерам каким-то чудом удалось передать на языке запахов прозрачность самоцветов, их блеск, игру света на гранях, даже цвет. Открываешь каждый флакон и понимаешь: если бы драгоценные камни пахли, то именно так.

Героиня сказа «Малахитовая шкатулка», надевая украшения, подаренные Хозяйкой Медной горы, говорит, что в них тепло, как от солнца, и словно кто-то мягким гладит – ровно то же впечатление у меня от духов из этого набора: они завораживают и умиротворяют.

Даже если набор «Малахитовая шкатулка» сложился случайно, у него одна из самых цельных концепций среди советской парфюмерии. Хотя для названий духов выбраны не самые «уральские» камни, образы самоцветов парфюмерам однозначно удались – ароматы очень соответствуют атмосфере бажовского сказа. И эстетически получилось удачно – «Малахитовой шкатулкой» приятно обладать.

Свою деятельность Свердловская парфюмерная фабрика начала во время Великой Отечественной войны на базе эвакуированного из Москвы оборудования «Новой зари». Война закончилась, а фабрика на Урале осталась и практически всё советское время была как бы подшефным предприятием: выпускала некоторые популярные духи и дизайн флаконов от «Новой зари», и даже в её оригинальных ароматах чувствовалось влияние московской парфюмерной школы.

В конце 1960-х годов свердловскую фабрику модернизировали и в честь обновления решили дать новое название, с местным колоритом – «Уральские самоцветы». Бажова на Урале всегда чтили, а тут к тому же приближалось столетие со дня его рождения. Надо сказать, что к данному юбилею оживилась и культура – в 1970-х Бажова активно экранизировали: вышли фильмы «Степанова памятка» (1976) и «Синюшкин колодец» (1978), а также мультфильмы «Синюшкин колодец» (1973), «Медной горы Хозяйка» (1975), «Малахитовая шкатулка» (1976), «Серебряное копытце» (1977), «Каменный цветок» (1977), «Горный мастер» (1978), «Подарёнка» (1978), «Золотой волос» (1979), «Огневушка-поскакушка» (1979).

Неудивительно, что Свердловская парфюмерная фабрика в начале 1970-х решила выпустить аромат на бажовскую тему. Но поскольку «Каменный цветок» и «Малахитовая шкатулка» уже были, пришлось искать какой-нибудь другой образ – так появились духи «Серебряное копытце».

У Бажова есть сказы, не относящиеся к теме Хозяйки Медной горы и горнодобычи, «Серебряное копытце» – как раз такая история. В нём речь идёт о волшебном животном, имеющем на одной ноге серебряное копыто, из-под которого вылетают драгоценные камни.

В сказе это животное называется козликом. Самая эффектная сцена – когда Серебряное копытце вспрыгивает на крышу зимнего жилища охотника и начинает бить ногой, всё вокруг покрывается самоцветами, они горят и переливаются на снегу. Мне кажется, парфюмерам удалось передать эту картину: прекрасное дикое животное, зимний лес и сверкающие камни.

В сказе есть момент, когда охотник Кокованя в ответ на вопрос Дарёнки, душной ли этот козёл, отвечает: «Какой же душной! Это домашние козлы такие бывают, а лесной козёл, он лесом и пахнет».