Базил Хвостолом

Флавия холодно взглянула в сторону Релкина, а затем снова уставилась на Лагдален.

– Он вовлек тебя. Он умолял меня проявить снисходительность по отношению к тебе и утверждает, что вынудил тебя нарушить клятвы и законы Марнери.

Лагдален почувствовала вместо сердца тяжелый камень. Конечно! История со Смилгаксом заставила их перерыть все записи в Драконьем департаменте. Лагдален влипла. И ей придется рассказать все отцу! Это его просто убьет!

– Я выслушала его рассказ очень внимательно и тщательно проанализировала все улики. У меня нет никаких сомнений, что ты нарушила свою клятву как колдуньи Новициата и затем нарушила также законы нашего города. Нет никаких сомнений и в том, что ты совершила это как личное одолжение своему другу.

Подобное поведение абсолютно неприемлемо для лица твоего ранга.

Поэтому, боюсь, у меня просто нет выбора. Наказание оговаривается весьма четко. Тебя немедленно надлежит исключить из Новициата. Но ты можешь подать заявление, чтобы тебя приняли в женское подразделение Нового легиона, если ты пожелаешь. Ты передашь эти новости своим родителям, повторив слово в слово.

Флавия вынесла приговор. Лагдален поникла на стуле. Все оказалось напрасным, все эти долгие годы учебы. Время и усилия, затраченные на то, чтобы добиться места в Новициате. И вот теперь все это отброшено прочь.

Лагдален избегала смотреть на Сироту Релкина. Ей казалось, что если она посмотрит в его сторону, то расплачется, а ей не хотелось этого делать в присутствии леди Флавии. Лагдален стерпела, поборов слезы.

– Мне очень жаль, леди Флавия. Я думала, будет только лучше, если Базил из Куоша сможет поступить в Новый легион.

Флавия вздохнула: у бедной девочки доброе сердце.

– Базил Хвостолом пригодится в легионах, в этом ты не ошиблась. Ну а если бы это оказался какой-нибудь другой Смилгакс, а этот юный бродяга был бы просто еще одним вражеским агентом? Тогда бы ты подготовила путь для очередного крупного вероломства. Мы уцелели благодаря нашим законам, и если мы нарушаем законы, то ставим под угрозу наше выживание. Каждая послушница из любого класса и каждая жрица любого ранга должны это понимать.

– Да, миледи.

Флавия бросила гневный взгляд на Релкина.

– А что касается вас, молодой человек, то надеюсь, вы это понимаете тоже.

Я обязана поддерживать правила, связывающие воедино нашу миссию. Без них мы обречены на уничтожение. Ты разрушил карьеру Лагдален в Храме, а она ведь подавала такие надежды.

Фигура Релкина выражала полное раскаяние.

– Мне тоже очень жаль, – пробормотал он. – не думал, что так получится.

– Еще бы, – фыркнула Флавия. – Что ж, теперь ты состоишь в легионе, и нет нужды поднимать это дело. Мы уверены, что ни на тебе, ни на твоем драконе нет позорящих пятен, и поскольку вскоре ты будешь в Кеноре, то мы не видим никаких причин судить тебя в городских судах.

Релкин нервно облизал губы.

– Можешь идти.

Он встал, попытался увидеть глаза Лагдален, но та отказалась посмотреть в его сторону, и в конце концов пробурчав что-то невнятное, Релкин бочком удалился.

Когда дверь за ним затворилась, Лагдален почувствовала, как у нее брызнули слезы; она смахнула их быстры движением руки.

– Мне жаль, что дело дошло до этого, Лагдален из Тарчо. Несколько дней назад я думала, что могла бы конечном счете вдолбить в тебя немного здравого смысл но, кажется, ты действительно не способна постичь фундаментальные принципы нашей жизни в этом учреждении.

Лагдален подавила всхлип. Флавия знала, когда в разговоре поставить точку.

Девушка хоть и была послушницей, однако не могла подчиниться дисциплине, обязательной в миссии.

– Теперь ты можешь идти, дитя мое. Думаю, бы. бы наилучшим, если бы ты сразу же отправилась к родителям и рассказала им о случившемся. А позже ты сможешь собрать свои вещи.

Лагдален вышла на яркий солнечный свет, но едва мог. что-либо разглядеть, потому что глаза ее застилали слез!

Кто-то тронул ее за плечо, и она повернула голову.

Рядом стояла просто одетая женщина в серой мантии. Ростом она была не намного выше самой Лагдален.

Лессис! Лессис улыбнулась несколько мрачно.

– Лагдален из Тарчо, как я полагаю, тебя вышвырнули из Новициата, не так ли?

– Да, миледи. Я нарушила правила. Я… – Она оборвала фразу.

– Ты и вправду не производишь впечатление человека, который излишне беспокоится о соблюдении правил. У меня есть, что тебе сказать, и ты должна будешь принять важное решение. Вся твоя дальнейшая судьба будет зависеть от этого.

Лагдален тупо посмотрела на нее. Слез уже не было. Ей так не хотелось казаться слабой, когда с ней разговаривала Лессис.

– Видишь ли, нам, в Службе Провидения, нужны люди с таким характером, как у тебя. А если точнее, мне необходим такой человек, как ты. Я хочу, чтобы ты стала моей помощницей.

Лагдален поперхнулась. Может, ей это снится? Или она страдает галлюцинациями?

– Тебя устраивает такая жизнь? Во всяком случае, я тебе гарантирую: легкой она не будет. Но и скучной – тоже.

– Я, миледи… Да, мне хотелось бы, – запинаясь, произнесла Лагдален.